Хитрый! Он – тип очень хитрый и дальновидный. Понимал, конечно, что, если ценный сотрудник уйдет на две недели в самый канун праздников, возможности трудоустроиться на новую работу в это время у него практически не окажется никакой. Многие фирмы закрыты для посетителей в это время. Свои итоги все подбивают.
– Ну! Что еще? – Главный поднял темные глаза на бестолкового Белова, продолжавшего ерзать в кресле напротив него.
– Так заявление же… Мне ведь очень нужно… Вот так нужно! – И Вениамин приложил ребро ладони к кадыку, стукнув по нему пару раз.
– Нет, ну ты же сам сказал, что убийцу нашли?
– Подозревают пока только.
– Это ничего не меняет.
– Меняет. И многое, – с тяжелым вздохом обронил Белов, поняв, что без подробностей тут не обойтись. – Понимаете… Подозреваемый – это…
– Понял, – тоже вздохнул главный и нехотя полез в папку, медленно потянул за кончик листок с каракулями Белова. – Друг твой?
– Нет.
– А кто же тогда? – Выдергивание листка из папки приостановилось. – Родственник?
– Нет.
– А кто же, кто?!
– Новый муж моей бывшей жены! – выпалил, словно с обрыва спрыгнул, Вениамин и полез в карман за носовым платком, чтобы вытереть обильно вспотевший лоб.
– О как!!!
Пауза, в течение которой главный пристально рассматривал Белова как некое небывалое существо, грозила затянуться надолго.
– Ты… Ты что же, хочешь помочь ментам упрятать твоего соперника за решетку? Или наоборот?!
– Наоборот, – поежился Вениамин.
Сразу ему стало стыдно из-за того, что главный угадал кое-какие его мерзкие мыслишки, время от времени посещавшие его по вечерам. Вчера, например, вечером именно так он и рассуждал.
А с какой это стати он должен помогать этому гадкому Алексу? Что ему-то, Вене, в его освобождении от подозрений? Какой с того прок? Он-то как раз, наоборот, заинтересован в том, чтобы Алекс сел надолго, если не навсегда. Маша тогда останется одна и…
Белов думал вчера об этом – и вовремя спохватился, понимая, что никаких «и потом» для него не существует.
– Ага! – подхватил, заинтересованно глядя на него, главный. Вытащил все ж таки заявление из папки, положил перед собой, перечитал его вслух. – Надо бы крылья пририсовать к этой вот бумаге, Белов. Ангел писал, не иначе!
– Скажете тоже… – Веня засмущался, в глубине души ожидая некоего подвоха.
И дождался.
– Или дурак лопоухий! – заключил после выразительной паузы главный. – На кой черт тебе это надо, скажи?! Баба от тебя ушла к другому, тот обосрался, а ты его собрался из дерьма вытаскивать? Сдурел, да?! С ума сошел совсем?!
– С ума сошел, но уже давно… Когда ее встретил. Теперь уж мне не поумнеть.