Расстояние быстро сокращалось. Работавшие на мосту увидели все это в 15 метрах от себя. Они кинулись к берегам, но было уже поздно. Огромная водяная лавина с силой ударилась о мост, разрывая его на части. Послышался удар, треск ломающихся бревен и крики людей, застигнутых врасплох. Они погружались с головой, всплывали вдали от моста вместе с обломками дерева и льда. Мокрая одежда и оружие тянули ко дну. Люди, выбиваясь из сил, плыли к берегу. Те, кто растерялся или неумел плавать, тонули. Немцы, решив, что с переправой покончено, обстрел прекратили.
Все оставшиеся в живых саперы снова бежали к мосту. Утром 29 января мост через Одер, забравший большое число жизней, был все же достроен. Не дожидаясь полной готовности, на него въезжал первый танк. Шел он медленно, как бы опасаясь провалиться. Мост слегка покачивался, оседая, но держался. За первым танком пошел второй, третий, и следом — целая колонна. С замиранием сердца следили саперы за всем происходившим, ведь мост был неустойчив (сваи, вбитые на метр в грунт, при пятиметровой глубине реки). Устоял! Выдержал мост! Шли танки, артиллерия и пехота.
Так закончилась эта тяжелейшая операция. В двух километрах от реки саперы получили короткий отдых. Три бессонные ночи дали о себе знать. Очутившись в теплом доме, спали мы, как убитые, весь день и всю ночь. Утром 30 января на автомашинах мы уже догоняли передовые части.
Далеко позади оставались реки — Чарна, Пилица, Варта, Одер… Здесь, на Западе, по настоящему «пахнет» весной. Если там, на Одере, был лед, а на земле лежал снег, то в этих местах ничего похожего. Лишь кое-где в чащобе или овраге, на самом дне остатки пористого, торчащими иглами снега. И всюду непролазная грязь. Дни были теплыми. Не надо искать уцелевшего дома или сарая, как там, где шли упорные бои, чтобы отогреться.
Почти все города и села на нашем пути остаются не разрушенными. Фашисты, отступая, почему-то оставляют все в сохранности: во дворе скот и птица, в доме вода, продукты, одежда. Все говорит о том, что недавно — сегодня — вчера, здесь жили люди. Но они ушли вместе с отступающими войсками. Все ясно. Срабатывает пропаганда, что русские солдаты будут безжалостно мстить и убивать всех подряд.
Очень часто, иногда по несколько раз в день, над колонной появлялись немецкие самолеты. Они бомбили и на бреющем полете расстреливали все движущееся. Дорога — прямая лента, была хорошей мишенью. Иногда казалось, что тот или другой самолет вот-вот врежется в тебя. Летали они, едва не касаясь земли. Дорога от этого становилась еще более забитой — погибшие и раненые солдаты, лошади, разбитые автомашины, повозки, в асфальте огромные воронки. Шли дни. Фронт все дальше уходил на запад.