В конце 1933 года Адольф Гитлер назначил тридцатишестилетнего контр – адмирала Вильгельма Канариса шефом абвера, секретной службы разведи! и контрразведки Генерального штаба Германии. Незадолго до этого Гитлер пришел к власти и, замышляя завоевание Европы, хотел, чтобы Канарис превратил абвер в ведомство столь же квалифицированное и эффективное, как британская разведка «Интеллиджент сервис». Канарис был несколько странной кандидатурой на этот пост. Он происходил из аристократического рода, не был членом нацистской партии, а его военная карьера не была отмечена какими – то особыми заслугами. Однако Гитлер рассмотрел в Канарисе черты, благодаря которым он имел все шансы стать превосходным разведчиком: чрезвычайно хитрый, этот человек был мастером интриг и обмана, а кроме того, умел добиваться результата. Немаловажным было и то, что своим продвижением он был обязан исключительно Гитлеру и никому иному.
Тогда Афина вдохновила Прила, сына Гермеса, предложить войти в Трою в деревянном коне; и Эпей, сын Панопея, и Фокий из Парнаса вызвались построить такого под руководством Афины. После этого, разумеется, хитроумный план был до тонкостей проработан Одиссеем… Эпей построил из сосновых досок громадного коня, полого внутри, с плотно закрытым и замаскированным люком в одном из боков и крупно вырезанными буквами на другом. Надпись была посвящена Афине и гласила: «В благодарность и с надеждой на безопасное возвращение домой посвящают греки сей дар богине». Одиссей уговорил самых храбрых из числа греков забраться в полном боевом облачении по веревочной лестнице вверх, а затем через люк внутрь коня… Среди них были Менелай, Одиссей, Диомед, Сфенел, Акам, а также Неоптолем. Эпей, которого пришлось улещивать, пугать и подкупать, присоединился к вылазке. Он забрался наверх последним, втянул за собой лестницу и, поскольку только он один знал, как закрывается потайной люк, занял место у засова. После захода солнца оставшиеся внизу греки во главе с Агамемноном, следуя инструкциям Одиссея, должны были сжечь свой лагерь, выйти в море и ожидать у берегов островов Тенедос и Калидниан до следующего вечера… На рассвете троянские разведчики сообщили о том, что лагерь греков сгорел дотла, а сами греки уплыли, оставив на берегу какого – то громадного коня. Приам с сыновьями пошел посмотреть, и, пока они стояли, не решаясь подойти ближе, Тимоэт первым нарушил молчание. «Раз это дар Афине, – сказал он, – предлагаю отвезти его в Трою и втащить в крепость». «Нет, нет! – вскричал кто – то. – Афина слишком уж долго потакала грекам; нужно спалить его или разбить на куски и посмотреть, что у него в брюхе». Однако Приам рассудил иначе. Он объявил: «Прав Тимоэт. Повезем его на катках из бревен. Никому не позволено осквернять собственность Афины». Оказалось, что конь слишком широк и не проходит в ворота. Даже когда разобрали стену, он четыре раза застревал. Тогда троянцы с неимоверным трудом подняли его в крепость; они позаботились о том, чтобы заделать за собой брешь в стене… В полночь… Одиссей приказал Эпею открыть люк… Греки бесшумно скользили по залитым лунным светом улицам, врывались в незащищенные дома и перерезали шеи спящим троянцам.