— Что, тебе не понравилась эта чертова шхуна? — выдохнула она, желая, чтобы капитан не казался таким красивым.
— Напротив, она мне очень нравится. Я даже не ожидал, что буду в таком восторге, Я предложил твоему отцу вознаграждение за то, что он поставит мачты и всю оснастку корабля в срок в два раза короче, чем планировалось сначала.
— Ты, наверное, невероятно богат, капитан?
— Не совсем. Вернее, уже не богат. Я отдал все свои сбережения твоему отцу, чтобы он построил эту шхуну. Конечно, жаль, что он не смог достать медь для обшивки корпуса, как я хотел, но, думаю, я уже не смог бы заплатить за нее.
— Так она гораздо красивее, — заверила Майра и сама удивилась, почему ей вдруг захотелось утешить эту кучу гнилых морских водорослей… Куча гнилых морских водорослей? Нет, лучше так не говорить. Она никогда не брала в руки гнилые водоросли, но знала, что они отвратительно воняют.
— Ты так считаешь? — заинтересованно спросил он, и его глаза радостно засветились.
— А разве ты не видишь этого? Ты же корабельный инженер.
Продолжая ласкать ее нежным смеющимся взглядом, он дернул поводок, висевший на гвозде.
— Корабельный инженер? Как лестно. Я всегда считал себя морским капитаном, — Ты ничуть не похож ни на одного капитана, которых мне приходилось видеть.
Брендан, казалось, был немного задет.
— Это почему?
— Ты слишком… безупречный. Слишком веселый. Кроме того, где можно услышать о капитане, который не ругается, не плюется и не пьет…
— А откуда тебе известно, что я не пью?
— Я видела той ночью в каюте «Аннабели», что ты пил воду.
— Да?..
— И ты не плюешься и не ругаешься, — напомнила она, стараясь не думать о его нежном и ласковом взгляде.
— Плеваться — плохая привычка, но я иногда ругаюсь.
— Но не так забористо.
— Верно. Здесь ты превзошла меня, — Он приподнял бровь и рассмеялся. Майра вспыхнула, почувствовав, как все внутри затрепетало. Горя желанием стереть с его лица улыбку, она выпалила:
— Так ты какой-то религиозный фанатик? Поэтому не выпиваешь?
— О нет, причина вовсе не в этом, хотя я каждое воскресенье провожу для верующих службу на корабле.
— Так причина в этом?
— Я не пью, потому что мне это не подходит. Майра застыла.
— Не подходит… Неудивительно! Я уверена, что есть много всего, что тебе не подходит. Будем надеяться, капитан, что новая шхуна не из этого порядка.
— Почему ты так говоришь?
— Да потому что со всеми этими парусами, которые ты хочешь поместить на нее, она перевернется при первом сильном порыве ветра.
— Ну что ж, тогда, полагаю, нам остается только надеяться…
Схватив щетку, Майра повернулась к Ригелю, ее волосы растрепались, а глаза гневно сверкали. Господи, он просто тупоголовый идиот!