На следующее утро, примерно в восемь тридцать, Болтон вернулся из Вудбриджа с сообщением, что он не мог найти там ни одного доктора, который согласился бы приехать в Холл; все они говорили, что, поскольку личный врач миссис Брайант уже находится там, он сам прекрасно может подписать свидетельство о смерти. Поэтому доктор Риз, вопреки весьма существенным опасениям, удостоверил непосредственную причину смерти как остановку сердца, вызванную шоком, наложившимся на далеко зашедшую сердечную болезнь. Магнус заметил, что миссис Брайант, возможно, и правда ходила во сне и что роковой спазм был спровоцирован потрясением, когда она вдруг обнаружила, что находится на галерее.
Магнус и доктор Риз еще завтракали (поскольку миссис Раксфорд обычно ела исключительно у себя в комнате, ее не ждали), когда прибыл конный посыльный с указаниями от сына миссис Брайант. В течение двух часов в Холл явится владелец похоронного бюро со своими людьми, чтобы забрать тело миссис Брайант и доставить его прямо в Лондон, где обследование проведет известный патологоанатом. Услышав об этом, доктор Риз тут же хотел разорвать подписанное им свидетельство о смерти, но Магнус отговорил его, сказав, что это создаст впечатление, что они хотят что-то скрыть.
К этому времени Магнус уже решил закрыть Холл и в тот же день возвратиться в Лондон; соответственно Кэрри была послана упаковать вещи хозяйки. Однако она нашла дверь запертой, а поднос с завтраком миссис Раксфорд — нетронутым: он по-прежнему стоял в коридоре, где Кэрри оставила его полчаса тому назад (ей было указано легонько стучать в дверь и оставлять поднос в коридоре, не дожидаясь, пока выйдет миссис Раксфорд).
По просьбе Магнуса, доктор Риз поднялся вместе с ним наверх, к комнате его жены, где замок взломали — дверь не была заперта на засов, а ключ лежал на столике у кровати. На письменном столе они нашли — или, скорее, это Магнус нашел, а доктор Риз только наблюдал — раскрытый дневник с ручкой, лежащей поперек страницы, будто писавшую прервали, а рядом с дневником — огарок свечи, догоревшей до самого подсвечника. Кровать была не застелена — одеяло отогнуто, подушка смята. В комнатке ребенка (из нее нет отдельного выхода) одеяльце на кроватке так же отогнуто. В ведерке — грязные пеленки, в тазу — вода: ничего, что говорило бы о борьбе, либо неожиданном побеге, либо вообще о чем-то тревожном. И, по словам Кэрри — хотя она не могла быть полностью уверена, ведь хозяйка такая скрытная, — из всех вещей недоставало только ночной сорочки миссис Раксфорд и свивальной рубашечки Клары.