— Про охрану сведения точные, — усмехнулся Дубицкий. — Русские танки вышли в Липно совершенно неожиданно. Охрана сбежать не успела… Сами понимаете.
— Да уж, это мы знаем. Выстроили наши солдаты охранников вдоль стеночки — и из пулемета… — отозвался Еляков. — Обычное дело. Вот на ТАКИЕ вещи начальство глаза всегда закрывало. Тем более… А кто лагерь охранял?
— Эсэсы. «Тотенкомпф»[44]. А поговорить можно с Владиславом. Он тут сидел аж с тридцать девятого. У них было нечто вроде подпольной организации. Этот человек ее возглавлял. А теперь он вроде как местный староста.
«Виллис» миновал ворота и остановился на бывшем лагерном плацу. Никто из находившихся вокруг особого внимания на приехавших не обратил. Приехали и приехали. Кому какое дело?
— Сейчас поищем Владислава… — начал Дубицкий. — А! Вот он идет к нам. Все-таки местный начальник…
К машине двигался высокий, очень худой человек. Трудно было сказать, сколько ему лет. Голова почти полностью седая, по лицу тоже не поймешь… Может, тридцать, а может, и пятьдесят. Обычное дело для бывших заключенных, несколько лет живших практически впроголодь — в не самых гуманных условиях. Но двигался он уверенно.
— Добрый день, пан Дубицкий! — сказал он, приблизившись.
— Добрый день, пан Владислав. Вот это наши товарищи, им надо с вами кое о чем побеседовать…
— Надо так надо, — пожал плечами староста. — Пойдемте в контору.
Они пересекли плац и вошли в барак размером поменьше, чем остальные. Судя по всему, тут располагалось лагерное начальство. Они вошли в одну из комнат, обставленную обычной канцелярской мебелью. Тут имелся обширный стол, несколько стульев и все такое прочее. На столе виднелись какие-то бумаги. Видимо, Владислав ответственно относился к своим руководящим обязанностям.
— Прошу вас, паны. Итак, какое у вас ко мне дело? — заговорил Мысловский.
— А дело такое. Есть у нас сведения, что вокруг вашего лагеря шла какая-то не очень понятная нацистская возня. Пан Дубицкий сказал, что вы были руководителем подполья. Может, что-нибудь вам известно по этому поводу?
Владислав помрачнел. Оно и понятно. Вспоминать лагерь — вещь не самая приятная. Но он пересилил себя.
— Ну, подполье — это громко. Мы занимались немного саботажем. Но это так… Уже в сорок пятом начали подумывать о восстании, но пока думали — русские пришли. Но вы правы — кое-что я знаю. Вы, наверное, имеет в виду того, кого мы звали Черным Доктором?
— Вот о нем можно?
— Это наш местный ужас. Да, он появлялся время от времени в лагере. То есть, постоянно он тут не обитал, а уж где — я не знаю. Это, похоже, и в самом деле был доктор. Или ученый. По крайней мере, внешность у него была интеллигентская. Время от времени он отбирал людей и их куда-то увозили. Никто не вернулся. Так что, сами понимаете, как люди смотрели на его. визиты… Но тут вот что интересно. Людей он отбирал по каким-то совершенно непонятным признакам. У меня есть достоверные сведения — он подолгу беседовал с блокфюрерами