— Ребята! Концерт окончен! — закричал Сергей.
Приближались они осторожно, но все были мертвы.
И тут снова раздалось шевеление в кустах.
Мельников обернулся, держа автомат наизготовку.
— Паны! Паны! Я сдаюсь! — послышалось оттуда.
— Выходи с поднятыми руками! И без шуток! — бросил Мельников.
Из кустов вылез довольно оборванный тип. Он был одет в донельзя драную и замасленную кожанку, какие-то бриджи цвета хаки и высокие ботинки — наподобие американских. В одной из поднятых рук он держал немецкую винтовку.
— Оганес, обыщи его! — Продолжал командовать Мельников.
Армянин подошел к «партизану», забрал у него оружие и старательно обшарил карманы.
— Две запасные обоймы, табак спички. Какая-то фотография. Документов нет.
Между тем Мысловский подошел к Мельникову.
— Пан надхорунжий, это кто? Бандиты? — спросил лейтенант.
— Аковцы[39], судя по всему. Но между ними и бандитами нет четкой разницы.
Такой ответ ничего Сергею не говорил, но он решил не торопить события.
— Кто такие? — рявкнул он на пленного.
— Отряд поручика Сидзиловского, «Вольносць и неподлеглосць»[40].
— Вот как? — очень нехорошо ухмыльнулся поляк. — Численность отряда? Где базируетесь?
— Это все, кто тут лежит… Были. Поручик — вон он лежит, — кивнул аковец на лежащего в кювете человека в добротном снаряжении — одного из тех, кто пытались организовать сопротивление.
— Что тут делали? Быстро! А то у меня времени с вами разговаривать нет! У меня разговор простой с такими, как вы, псами! — Мысловский передернул затвор автомата.
Если это и были партизаны, то довольно хлипкие. На лице пленного читался откровенный ужас. Его глаза бегали, осматривая лежащие трупы. Да уж, видимо, этот отряд если и сражался — то либо с мирными жителями, либо когда десятеро на одного.
— Мы шли на северо-восток. В район озера Спирдинг-зее.
Так! Подошедший Мельников отметил — снова всплывает это чертово озеро. Да что там, медом, что ли, намазано?
— Цель движения?
— Я ничего не знаю! Знал наш поручик. Он имел связи с Варшавой. Оттуда велели идти к озеру. А цели, клянусь, я не знаю…
— А это? — Мысловский кивнул на машину.
Несмотря на животный страх, читавшийся на лице пленного, в его глазах мелькнула злость.
— Эти, из Варшавы, умеют только обещать. У нас кончились припасы. Вот мы и решили пополнить их экспроприацией.
— Только это вы и умеете… Обычное дело, — повернулся Мысловский к Мельникову. — Эти политиканы, их друзья из Варшавы, тайком поддерживают вот таких. Но в случае чего сразу же от них открещиваются.
— Вяжи руки этому гаду, — приказал он шоферу. — Капитан, не дадите мне одного из своих людей? Я бы лично его тут пристрелил, но нужно доставить его в Цеханув, в местное управление народной милиции. Пускай они там с ним разбираются.