А Роман каждую неделю получал свои четыреста долларов минус…
Через шесть лет после открытия первого «Бифштекса вашего будущего» Оливия открыла двадцать четвертый ресторан в Филадельфии. После этого Филадельфия оказалась закрытой для Романа. Он никогда не открывал ресторанов в городах, где уже были заведения Оливии. Идиот! Чувство вины может оказывать исключительно сильное воздействие. Это ставило Романа в неловкое положение, но вполне устраивало Оливию, поскольку тормозило дело Романа.
Однако удовлетвориться этим Оливия не могла. Ведь он — они! — по-прежнему делали деньги. Он и Портия, он для Портии.
И Оливия намеревалась все же положить этому конец.
Тревор Ллойд вышел из лифта и попал в квартиру Оливии. Такое происходило впервые. Он работал на нее уже пять лет и вот в первый раз встретится с ней вне стен офиса.
На нем был новый двубортный синий костюм из саржи, а также белоснежная рубашка и цветастый галстук от Арманди, купленные в обеденный перерыв.
Он ощущал неприятный внутренний холодок и дрожь.
— Мисс Бостон?
— Я здесь — в спальне.
Тревор сглотнул слюну. Это была честь, огромная честь, но если она ждет, что он… «Нет, — подумал он. — Ничего подобного. Этого не может быть». Он восхищался ею, почти поклонялся, но мысль о прикосновении к ней… Он был в состоянии эрекции. В мире не было другой женщины, которая могла бы этого добиться. Разумеется, были мужчины, но ни одной женщины.
Его ладони стали влажными, и он вытер их о брюки.
— Тревор, ты где?
Он выполнил несколько маневров среди ее мебели, будто был очень-очень пьян — рискованно пьян. Пьян до той степени, когда пол начинает уходить из-под ног и становится ненадежным.
В белоснежной, обрамленной льдом зеркал комнате стояла кровать. Она — мисс Бостон — была почти нагой.
Но она была не одна.
Оливия лежала на покрытом свежим льняным полотном столе лицом вниз. Ее левая щека, которую она обычно прятала за темной пеленой блестящих волос, покоилась на тонкой плоской подушке. Единственной ее одеждой было полотенце, прикрывавшее нижнюю часть спины, где в форме сердца сходились ее ягодицы. Рядом с ней была массажистка — крепкая блондинка, занимавшаяся поднятой ногой Оливии. На сильные руки массажистки были надеты специальные массажные перчатки.
— Мисс Бостон? — спросила она.
— Продолжай, Ольга, — последовал ответ Оливии. — Тревор не будет против. Ольга, это Тревор. Тревор, ее зовут Ольгой. Так, теперь вы знакомы. Ольга, Тревор помогает мне в офисе. А Ольга помогает мне избавляться от моих припадков. Я зову ее «королевой припадков», а можно — «припадочная Ольга». Но пусть тебя не обманывает этот поддельный славянский акцент, Тревор. Я подозреваю, что ее настоящее имя Эрмитруд или Бетти и она в четвертом поколении из Милуоки. Для ее профессии лучше быть Ольгой-шведкой. Не правда ли, Ольга?