— Чтобы разочароваться, нужно или верить, или надеяться, — я отвела взгляд. — И я не собираюсь платить вашему Лайзо больше, чем любому другому претенденту. Наверняка он привык жить на широкую ногу, и вряд ли жалования в девяносто хайрейнов в год ему будет хватать на все его прихоти.
— Для водителя это хорошее жалование, — Эллис невесело усмехнулся. — Пусть оно и намного меньше моего, но жить на него можно. Я так понимаю, жильем и едой вы прислугу обеспечиваете?
— Разумеется.
— В таком случае, Лайзо этого хватит. Значит, сделка? — Эллис протянул мне руку. — Вы берете на работу Лайзо, а я разбираюсь с проблемами вашего драгоценного художника.
— Сделка, — я скрепила уговор рукопожатием. Губы Эллиса начали расползаться в довольной улыбке. — Только не говорите мне, что вы планировали это заранее, а потому и отказали сначала Эрвину Калле.
— Не скажу, — подмигнул мне Эллис. — Пусть это останется просто догадкой.
Уже позднее, глубокой ночью спать я ложилась с чувством, что меня обвели вокруг пальца.
И кто тут мошенник высшего класса? Сдается мне, что Лайзо и в подметки не годится Эллису…
К моему удивлению, Лайзо оказался по-военному пунктуален. Он появился на пороге особняка Валтеров на Спэрроу-плэйс ровно в девять, как из-под земли вырос. У дверей его встретил Стефан — в полной, самой строгой униформе дворецкого, надеваемой лишь по торжественным случаям в присутствии гостей — и проводил в малую гостиную. Там ожидал мистер Спенсер, мой управляющий. Обычно собеседования с соискателями на место в штате прислуги проходили в его кабинете или даже в офисе, на другом конце Спэрроу-плейс. Сегодняшний случай оказался исключением — ведь фактически я уже согласилась взять Лайзо на работу. Можно было бы обойтись и вовсе без формальностей, конечно. Но очень уж мне хотелось посмотреть на то, как будет держаться воспитанник Эллиса, беседуя с управляющим.
А балконы на втором ярусе гостиной позволяли сделать это незаметно.
Сперва я даже не узнала Лайзо. Он словно… потускнел, другого слова и не подобрать. Немного сгорбился, опустил плечи, нахмурился — и ушло куда-то сияние, ушла кипучая энергия, от которой раньше воздух вокруг этого человека едва ли не искрился. Пыльно-серые брюки и такой же жилет, белая рубашка, кепи, измятое так, словно его отняли у неряхи Эллиса — все не благородных «джентльменских» оттенков, а дешевых, потертых, будто бы выцветших от частых стирок. Такой Лайзо смотрелся блекло даже рядом с мистером Спенсером — сухоньким благообразным старичком с породистым носом и бесцветными, вечно поджатыми брезгливо губами.