— Вызовите «Наяду», — сказал Аркадий Семенович радисту, — да, впрочем, и «Крым» тоже, пусть кто-нибудь из них ляжет в дрейф именно в этом месте, а то суеты много, а толку никакого.
Шестинский ни на минуту не терял надежды на удачный поиск, тем более сейчас, когда туман начал спадать; потерять человека, опытного рыбака в штиль, в районе, где столько судов, — оправдания этому не было бы никакого. На берегу сейчас не знают почти ничего, а утром на стол начальника будет положена дислокация судов с прочерками в графе «вылов». На общефлотском совете придется держать ответ, если не найдут Сухова — значит, плохо организовали поиск, если нашли — все равно виноваты, запаниковали, сорвали весь флот, упустили сардину, все другие флотилии с уловом, и только вы одни в пролове. Но теперь дело не в упреках, главное было в Сухове, и Аркадий Семенович готов был с радостью принять любые разносы, если бы сейчас сообщили: такое-то судно спасло человека.
Теперь он уже точно вспомнил Сухова, они ходили вместе в поисковую экспедицию лет десять назад, когда Шестинского только-только перевели из Запрыбпромразведки в руководство промыслом, в штаб промысловых экспедиций. Тогда в первой поисковой экспедиции было хорошо тем, что суда работали на одну базу, выловы были небольшие, приспособились работать тралами с двойными мешками, а потом именно Сухов предложил работать тремя малыми тралами, и все суда стали подвешивать эти малые тралы на выстрела. Десять лет назад они были почти пацаны, и Сухов казался ему стариком; еще бы — сорок, человеку уже сорок, это было далеким, недостижимым пределом. И вот теперь так глупо уйти из жизни!
— Вы спросили всех людей? С кем был дружен Сухов? Кто его видел в последний раз? В чем причина — спросил Аркадий Семенович у Малова.
— Разве сейчас поймешь, в чем она, причина? Найдем Сухова, узнаем, — ответил Петр Петрович после некоторого молчания. Ему не хотелось посвящать начальника экспедиции во все свои сомнения и детали. Прошло уже около восьми часов с того момента, когда хватились Сухова, теперь Малов понимал, что штурман навсегда исчез в океане, продержаться столько времени не хватит сил и у молодого, здорового парня, а тут, если верить Ефимчуку, человек сам захотел уйти, а коли не удалось-вряд ли стал он бороться с водой. Да и стоиг ли сейчас раздувать все это? Время покажет, где истина. А начинать сейчас — значит, ждать любого решения, вплоть до отзыва е промысла.
— Он рассказывал о своих семейных делах? — спросил Шестинский у Малова и, видя, что тот безуспешно шарит по карманам куртки в поисках сигареты, протянул ему пачку «Опала».