Лекарством могли бы стать комфортные гетто для инфицированных или даже их физическое уничтожение. Если бы такое проделали в середине восьмидесятых, это спасло бы жизни десятков миллионов. Когда Александру исполнилось двадцать, в Африке был заражен уже каждый третий, а в некоторых странах — две трети. Люди умирали на улицах. Еще немного, и то же самое началось бы в развитых странах. Даже этот вирус мог бы стать могильщиком современного мира, если бы у человечества хватило ума до конца играть в толерантность.
В целом сонме альтернативных вселенных земная цивилизация будет медленно рушиться под собственным весом, перерабатывать себя в экстазе «потреблятства», пока последний баррель нефти и кубометр газа не будут сожжены во славу его величества Вещи. Хотя конец может быть и другим. Вроде взбесившихся нанороботов, перерабатывающих все живое в однородную серую слизь.
Но какое ему до этого дело? Данилова больше интересовало другое: где-то там мог быть один-единственный мир, где судьба дала бы ему время. Хоть немного, хоть двадцать лет, если уж Черный день в одной из его ипостасей неизбежен. Время для счастья и нормальной человеческой жизни.
Ага. А после десяти лет брака твоя любимая уйдет к шкафообразному владельцу торговой точки; а ты, уже кандидат бесполезных наук, останешься без детей и квартиры. Или не уйдет, но заставит возненавидеть весь белый свет.
Даже если этот мир — не единственный, в других ни ему, ни людям тоже ничего не светило. А если нет разницы, зачем платить больше?
***
День семьдесят девятый
На следующий день он снова шел на юг. Большой город манил его, но селиться там он не собирался. Хорошим вариантом было бы остановиться за его пределами и присмотреть безопасное логово, откуда можно будет делать вылазки в Новокузнецк.
И хотя этот город наверняка не избежал общей участи, там, несомненно, можно было много чего найти.
Саша свернул к шоссе и уклонился к западу. Поселок с оптимистичным названием Рассвет подходил почти идеально.
На этот раз он подошел к разведке гораздо основательнее, убив на нее почти день. И узнал многое. Трудно сказать — пристало ли называть это везением, но Александр в первый момент подумал именно так.
Все, кого он находил, были мертвы, причем умерли не естественной смертью. Кто-то прошел тут как Мамай, убивая, грабя и сжигая дома.
Данилов никого не встретил. Лишь спокойно бежала посреди улицы стая из пяти некрупных собак. Агрессивности они не проявили, но и не испугались.
Если тут и были живые, они хорошо прятались. Весь поселок оказался в его распоряжении, но Данилов был осторожен. Он не стал занимать лучшие здания, хотя среди них были прекрасные кирпичные коттеджи. Слишком уж опасным показалось ему их расположение. Те, кто устроил тут резню, могли вернуться.