— Умерли все. Кто раньше, кто позже. Верка моя в том числе. Тем же днём. Выпил. Остальные последовали за ним.
— … Я поначалу вообще не мог свыкнуться с тем, что произошло. Вот перед глазами проносят этого горе-разведчика, медики наши все в 109е научные одеты, их ни одна зараза не возьмёт, военсталы артефактной защитой светятся. Жмура в «ящик», тот — в микроавтобус медиков и в город. А может и не в город, из деревни прочь, в общем. Военсталы дальше по деревне пошли, Тенёв меня в сторону отводит, на лавку усаживает, что-то спрашивает, а я понять не могу, что вообще произошло-то. И тут у меня в голове вдруг как молния прошла — а с Веркой моей что же? Я к ней в дом, Тенёв за мной, ну а там…
Тенёв потом говорил, что как «хромую козу» из кучи вынули, так и излучение от неё исчезло. Главный военсталов когда эту картину увидал, так сразу туда табуреткой, к месту под руку подвернувшейся, запустил, потом артефакты по всей комнате собирали. Ну а теперь деревня вроде как не заразна снова, вот только у её жителей перспектив нет. Мне, в общем-то, повезло, что я там больше наездами бывал, от «козюлины» не досталось поэтому. То есть досталось, но не в такой степени, успевал регенерироваться. Также рассказал он, что для необратимых изменений необходимо было пребывать в зоне эффективности активизированного артефакта где-то неделю минимум, а я ж туда только по выходным катался.
Сижу я на лавке около веркиного дома и состояние такое, как будто разрушился мой мир весь и жить мне больше незачем. Тенёв звонит кому-то. Как я потом понял, Никонову он звонил, потому что перезванивает мне мой начальник через минуту и говорит, что за обнаружение локальной зоны аномальной активности, а также по причине попадания в опасную для собственной жизни среду полагается мне отгул некислый и денег куча, вроде как премия и санаторно-курортные. Только радости-то мне с этого никакой. Нафига мне деньги нужны, если Верки со мной нет? А начальство продолжает, причём уже по-дружески так, что ты, говорит, Кость, когда отойдёшь от всего этого, ты возвращайся, будем тебя ждать. Только, говорит, координаты свои оставь, чтобы знали, где тебя искать, если что тебе понадобится.
Запил я потом. Как Верку похоронили, так и запил. Не стал никуда уезжать, в деревне так и остался. А куда мне ещё податься было? В город, чтобы все мужики мою рожу сизую видели? Не вариант. Оставался только домик этот мой. Закупился капитально в сельпо бухлом и закусем с куревом, коммунальщикам на год вперёд денег закинул, да и окуклился. Поначалу ещё выползал веркиным родственникам по мелочам помогать, родственник всё же, пусть и несостоявшийся, да и чтобы вконец не освинеть. Это пока они живы были, а потом и из дому вылезать нужды не стало, кроме как до нужника.