— Кто такие? — мельком кивнул на нохчей Люд.
— Механики с автосервиса, — пояснил Бизон, пренебрежительно махая рукой. — Документы в порядке. Во время взрыва шаманили чью-то «пятерку», абсолютно убитую. Ни оружия, ни взрывчатки в здании нет, мы проверили.
— Ясно…, - протянул Люд, хищно вглядываясь в покорно склоненные фигуры чеченцев.
— Так что? Отпустить их?
— Погоди пока, я сам побеседую… Что еще?
— Наши все целы, только синяки и царапины. Раньше времени рванули, гниды, нервишки-то не железные. Тунгус и Зяма на охране, смотрят. Ухо связался с местными, сейчас подъедут. За старлеем и его бойцом вертушка вышла. У старлея проникающее в плечо, похоже, дрянь какая-то все же была на фугасе, а может с машины какая железяка, еще порезы лица, но ерундовые, боец готов. С базой почему-то связи пока нет, дрыхнут они там что ли? Вроде все…
— Хорошо, молодец! Иди к радисту, контролируй связь. Если буду занят, на базу сам доложишь…
— Люд, — нерешительно окликнул его, уже отвернувшийся было лейтенант.
— Ну чего еще?!
— Ты бы умылся, что ли… А то ходишь, как оживший мертвец, аж жуть берет. Давай я тебе полью…
— Отстань, не до того!
— Ну как знаешь…
Лейтенант широко зашагал к скорчившемуся за колесом радисту, издалека что-то грозное рыча на тему, будет ли вообще сегодня связь, или нет. Продолжавший монотонно бубнить в гарнитуру сержант исподтишка, так чтобы офицер не рассмотрел, показал ему вытянутый средний палец.
Люд подошел к задержанным и внимательно их рассмотрел. Цапель при его приближении попытался было вытянуться по стойке смирно, но командир группы лишь раздраженно махнул рукой, одним скупым жестом отменяя все его старания. Нохчи, как нохчи, лет по сорок, хотя тут можно и ошибиться, возраст у них на глаз тяжело определять, крепкие, в меру небритые, в меру грязные, на боевиков не похожи, да и кто на самом деле похож на боевика? Подойдя к крайнему справа, командир запустил пальцы в жесткие густые волосы и вздернул голову чеченца вверх, тот в ответ ожег разведчика ненавидящим взглядом из-под сросшихся на переносице бровей.
— Не любишь нас? — расплываясь в широкой улыбке, произнес Люд, вглядываясь в искаженное болью и злобой лицо.
Чеченец молчал, лишь задышал придушенно и сипло.
— Ты мне тоже не нравишься, — все еще улыбаясь, сообщил ему Люд. — Может убить тебя? Почему-то мне кажется, что без тебя этот говенный мир станет чуточку лучше… Сам как думаешь?
— Пачему хочешь? — заволновался чеченец. — Зачем такой гаварыш? За что?
— А ты меня за что? — дружески осведомился Люд. — Я ехал, тебя не трогал, а ты мою машину взорвать решил. Солдата убил, офицера ранил, мне лицо разбил… Зачем так делал, а?