— «Эльф»! Ты горишь! «Эльф», отвечай, я «медведь»! Ты горишь! Движок горит! Как слышишь? «Эльф»! Ты горишь! — донеслось из люка.
— А ведь точно горит! — растерянно выдохнул кто-то из бойцов за спиной.
…Сквозь жирный чад я разглядел, как поднялась крышка командирского люка, оттуда как черт из табакерки по пояс высунулась знакомая фигурка Эрика. Он долю секунды смотрел на клубы дыма, после чего тут же вновь исчез в люке. Еще через пару мгновений «семьдесят двойка», резко клюнув стволом, остановилась. Из открытого люка вновь выскочил Эрик. На это раз в его руках был продолговатый баллон огнетушителя. Из другого люка с таким же баллоном выскочил его наводчик.
— Стой! — услышал я в наушниках команду Сергеича. — Командирам немедленно отправить по одному человеку с огнетушителями к танку! Бегом! Всем отвести технику и людей на сто метров от танка и прикрыться броней!
…Эрик, прыгая в клубах дыма, как петух по нашесту, что-то пытался нащупать в черноте у себя под ногами. Наконец, ему это удалось. Распахнулась крышка, и в небо тотчас плеснул здоровенный столб огня. Эрик отпрыгнул от него в сторону, и тут же опрокинул вниз раструбом огнетушитель, из которого в пламя ударила белесая пенная струя.
Я тоже рванул на бегу рычаг запуска огнетушителя, и подбежал к танку, когда прямо под ноги уже била струя пены. Прикрываясь от жара баллоном, я направил её прямо в пламя.
— Правее лей! Там топливопровод. Главное отрезать его от огня. — Крикнул мне сквозь дым Эрик.
…Со всех сторон к «семьдесят двойке» подбегали офицеры с баллонами. Черная копоть смешавшись с белыми струями огнетушителей, резко «поседела» и, наконец, понемногу начала опадать. Пламя утянулось куда-то в стальное чрево движка и лишь несколько шальных языков попытались было пару раз вырваться из него наружу, но были удушены пеной и угасли. Через минут десять всё было кончено. Черным сырым зёвом зиял распахнутый люк двигателя. Лениво курился белесый пар.
— Всё! Звиздец! Приехали… — на лице Эрика такая мука, словно он только что потерял любимое существо. — Топливный насос сгорел. Что же ты малышка, подвела? Ведь совсем чуть — чуть до дома недотянула. Еще пятьсот метров и дома! Что делать, мужики? — он растерянно смотрит на нас.
…Что мы можем сказать? Что вообще тут говорить? Все отлично знают, что будет дальше…
…Судьба поломанной техники здесь сурова. «Загнанных лошадей пристреливают!» — это правило коновалов на чеченской войне работает железно. Эвакуировать, вставшие намертво бэтэры, бээмпешки, танки нет никакой возможности. До ближайшей мастерской сотни километров дорог, каждая из которых может оказаться последней. Только за два месяца в засады попала три колонны. Поэтому волочь за три — девять земель бэтээр с заклиненным движком или подорвавшийся на мине танк никто не будет.