— Ну-ка, сними их! — скомандовал ротный.
Мганга прицелился и выстрелил.
Ротный приник к биноклю.
— Промазал! — разочаровано выдохнул он через пару секунд. — Висят на месте.
— Однако, попал. — Угрюмо ответил Мганга.
Ротный коротко и сердито глянул на Мгангу. Майор не любил, когда ему перечили. На скулах его заходили желваки. Он ещё раз прижал бинокль к глазам. Несколько секунд разглядывал в него что-то. Наконец опустил бинокль и коротко скомандовал:
— Окинава, смотайся принеси сюда часы.
Акинькин медленно встал с разбитого дивана, всем своим видом изображая нечеловеческую усталость.
— Товарищ, майор!.. — обиженно затянул он. — Ну, чего ходить-то? Попал бы — сбил бы. Чего зря бегать?
— Плохо он знал майора…
При словах «зря бегать» глаза ротного мгновенно захолодели.
— Акинькин, тебе не понятен приказ? — мгновенно вызверился он. — Бегом! Две минуты туда обратно. Время пошло!
Хорошо понимая, что будет дальше, если он задержится ещё хотя бы на пару секунд, Окинава тяжело бухая по полу сапогами рванул к лестнице.
Вернулся он только минут через пять. И прямо с порога, задыхаясь от бега, начал оправдываться:
— Товарищ, майор. Там лестница совсем разбита. Двух пролётов нет. Пришлось через соседний подъезд забираться. Через пролом на пятом этаже…
Грудь его ходила ходуном, со лба густо катился пот, который он то и дело стирал рукавом бушлата, размазывая полосы грязи по лицу. По всему было видно, что Окинаве пришлось хорошо побегать.
— …Вот! — И он поставил на стол перед ротным настенные часы в деревянном корпусе, на котором был изображён какой-то горный пейзаж. На стыке металлического циферблата и деревянной панели вороньим глазом чернело свежее отверстие от пули.
Майор сразу потеплел.
— Ничего «зря», Акинькин в армии не бывает. — Уже спокойно и умиротворённо сказал он. — Считай, физкультурой позанимался. А то от ползучей жизни скоро вообще бегать разучитесь.
…А ты, парень молодец! — повернулся он к, сидевшему у пролома в стене, Мганге. — Рядовой Лукинов… Как, говоришь, зовут тебя?
— Михаил, Миша…
— Молодец, Миша. Хорошо стреляешь… Зеленцов! — Позвал он взводного, дремавшего в углу комнаты на притащенной бойцами откуда-то продавленной раскладушке. — Тот, услышав свою фамилию, открыл глаза и сел.
— Заберёшь у Розова «эсвэдэшку» — она ему всё равно только вместо костыля. Стреляет в божий свет как в копеечку. Передашь Лукинову. А ты, Михаил, изучи её хорошенько. Пристреляй. Зеленцов тебе поможет. И что бы от меня ни на шаг не отходил. Понял?
— Так точно! — откликнулся Мишка.
— …Кстати, а как ты понял что попал? — вдруг переспросил ротный.