Но слово было уже сказано и пришлось вкратце пересказать вчерашнюю историю.
— …Ну, хорошо! А что ей теперь надо? — голос Снегова чуть помягчал, но командирская задиристость в нем не пропала. — Или вы решили её к себе в штатные спасительницы нанять? — уже с ехидцей спросил он.
Я про себя чертыхнулся. Ну, Надеждин, ну, чудило! Неужели непонятно, что в глазах Снегова история со вчерашними минами это не подвиг, а полное раздолбайство сапёров и халатность нас, командиров…
— Никак нет. — Растерянно отозвался взводный. — Не решили… Ну, может быть, опять какую-то информацию добыла.
В это время Монетка заметила нас и, встав от костра, направилась в нашу строну. Она подошла к нам и, сразу выделив Снегова из группы, обратилась к нему.
— Здравия желаю, товарищ майор!
— Капитан… — хмуро поправил Снегов.
— Ой, ну извините. Ошиблась. Но видать не долго майора вам осталось ждать. У меня рука лёгкая. Если оговорилась — то точно так скоро и будет… — знакомой скороговоркой затараторила она.
— Спасибо. — Оборвал её монолог Снегов. — Вы что-то хотели?
Монетка словно не заметила хмурости капитана.
— Я тут с вашими солдатиками посидела. Такие пацаны у вас боевые! Настоящие джигиты! Куда там чеченцам!
— Хорошие бойцы. — Кивнул капитан. — Так что вас… — Снегов сделал вопросительную паузу
— …Нинель Григорьевна. — Представилась Монетка.
— …Нинель Григорьевна. Что к нам привело?
— Узнала я кое-что опять. Может вам пригодится.
— Хорошо, пройдёмте с нами. — Снегов повернулся и зашагал к гаражу, где разместилось управление роты.
— …Ночью чечены Андреевский мост взорвут. — Монетка сидела на ящике из под гранатомётных выстрелов. Горела стеариновая свеча и лицо Монетки как в театре теней то вдруг раскрывалось на свету, то съёживалось до блеска глаз. — Они с темнотой отведут своих людей на ту строну Сунжи и взорвут мост. Если поспешите, то сможете его целым взять.
— Откуда у вас такая информация? — Лицо Снегова стало непроницаемым.
— У меня соседка чеченка. У неё сын у Басаева в отряде. На ночь он домой приходил. Я слышала, как они говорили. У нас после обстрела трещина в стене. Слышно хорошо. Он сказал родителям, что бы уходили с его отрядом. Что к пяти утра на этом берегу чеченов не останется.
— Вы знаете чеченский?
— Я с шести лет в Грозном живу. Хорошо знаю и их язык, и их натуру. — В голосе Монетки вдруг зазвучала жестокость, и глаза её полыхнули ненавистью. — Волки — одно им слово…
— А как вы на нашу сторону попали? Где линию фронта перешли?
— Так это не проблема. — Монетка улыбнулась так, словно давно ждала этого вопроса. — Какая линия фронта? Где вы её видели? Там где русские стоят, там же напротив и боевики, а где русских нет — там и чеченов нет. Вам на карте показать где прошла?