— Не надо газетных передовиц… Теперь жалеешь?
— Не знаю. В тот момент мне казалось, что это самое главное, а сейчас и вспомнить нечего про эту службу. Когда служил в армии, то были бесконечные дежурства, занятия, учения, еще что-то. Постоянные заботы, которые повторяются каждые полгода, каждый период обучения, и снова одинаковые задачи и проблемы. В военной контрразведке — те же яйца, только вид сбоку. Давай. Давай показатели, давай источников, давай разработки оперативные, да поглубже. Чтобы до самых гланд достать. Не до семьи было. Вот так и дочь выросла как-то мимо меня. Да и жизнь тоже прошла как-то мимо. Потом были неприятности по службе, я домой приходил «под газом»… Если жена делала мне замечание или говорила что-то против — взрывался как сто тонн тротила. Хотя любил и, наверное, люблю до сих пор. Абсурдно звучит. Семья. А я только это сейчас понимаю, была какая-то отдушина, через которую я мог сделать глоток свежего воздуха, не зашориваясь на службе. Э, да что об этом говорить!.. Мне бы шашку да коня, да в чисто поле, врагов погонять!
— Какие у тебя планы?
— В смысле?
— Ну, дальше как будешь жить-то?
— Дальше? А хрен его знает, Андрей, не знаю точно. Есть мечта — купить домик на берегу моря и жить-поживать, капитал наживать.
— И все?
— И все.
— А не свихнешься от тоски? Ты только что говорил, что тебе нравится действие, например, война.
— Нравится, не нравится, а что толку? Кто же теперь меня пустит туда? Я теперь персона нон грата. Если поймают с тобой, или докажут связь с тобой, то мне одна дорога — в петлю. В тюрьму я не пойду. Был бы пистолет или граната, то убил себя при задержании. Нет, лучше пистолет. Гранатой можно зацепить невиновных. Хотя гранатой наверняка… Лег на нее пузом, рванул кольцо, отпустил рычаг — и все… Ни боли, ни забот, ни хлопот.
— Бога-то не боишься?
— Бога, говоришь. А где он, Андрей? Где? Когда мы пачками умирали в Чечне, корячились, но шли вперед, и пацаны, у которых молоко на губах не обсохло, и которые в этой гребаной жизни не видели ничего, кроме мамкиной сиськи, упирались рогом и гибли. Гибли отделениями, взводами — где тогда был Бог? Я тебя спрашиваю, где был этот Бог? И не покарал же он тех, кто послал этих необстрелянных мальчишек на смерть. Вон, включи телевизор — показывают эти морды, и ничего им не делается. Если бы можно было, то расстрелял бы их публично… Э, да что об этом говорить. Бесполезно, они как командовали нами, так и будут. А мы только и сможем мотать сопли на кулак, сидя на кухне, да проклинать своих правителей, которых сами избрали на свою голову, призывая на помощь того же самого Бога, и упрекая его в том, почему же он до сих пор не покарал этих уродов. Без толку. Ситуацию можно изменить лишь вооруженным восстанием, а также всенародным голосованием. Но мне лично нравится первое.