— А Мячикову скажем?
— Ты иди к Петровичу, а я к военным. Шефа усадим вместе с командирами, а сами с разведчиками двинем, — и я зашагал к Калине, вытаскивая ноги из грязи и поминутно матерясь.
По всей деревне механики уже вовсю прогревали двигатели своих машин.
БТР и огромные КАМАЗы окутывались сизыми, а то и черными выхлопами соляры. ГАЗ-69, в основном машины связи, тихо урчали. Некоторые машины не заводились, и из-под поднятого капота, а у БТРов — моторных отсеков торчало по две, а то и три перепачканных зада. Зампотехи с сорванными глотками носились вокруг этих машин и отчаянно матерились.
Рядом командиры строили подчиненных. Все были не выспавшимися, злыми. Еще раз ставили задачу, сонных бойцов призывали к тому, чтобы ничего не забыли. Проверяли оружие, снаряжение.
У многих смысл сводился к одному: если начнется бой, то бог с ними с этими «чехами» — прикрывать друг друга, уничтожать противника.
Бойцы, в основном уже обстрелянные, лишь сонно кивали. Лишь несколько новичков, их было видно по относительно свежей форме, слушали командиров, глядя на них преданными глазами.
С одной стороны вся эта грозная махина внушала уважение и трепет. С такой силищей, да с такими орлами горы можно свернуть. С другой, я привык работать в тишине, и самое главное, чтобы без шума и пыли. А наши приготовления накануне, приезд комиссий, проверяющих, суета в половину пятого утра, потом потянемся всей этой махиной в сторону Старых Атагов — тут то только ленивый или чрезвычайно тупой боевик или его пособник не сообразит, что началась операция по зачистке села. Хреново все это.
Тут одно из двух, либо засада, либо найдем мы лишь теплые постели и запах от немытых ног ваххабитов. А по-русски — дырку от бублика. Сам «бублик» укатится черт знает куда. И ладно, если просто уйдет из села и не вернется обратно. Выявили бандитов без потерь, как среди своих, так и среди гражданского населения, потом путем оперативной работы выявим оставшихся бандюганов и их пособников. А если они обратно вернутся? Скажем, за своими вещами и к своим любимым женщинам? Вот тогда — хреново.
Я остановился и в полусумраке света фар еще раз оглядел фантасмагорию, что творилась на улицах села. Эх, как бы вся наша подготовительная работа не полетела коту под хвост.
Часовые проинструктированы, чтобы из Чечен Аула мышь не выскочила, в случае чего — стрелять на поражение. Саперы проверили накануне минные заграждения, изменили установку мин. Это на случай, если из села побегут информаторы бандитские, а также, если Шейх попробует нанести упреждающий, как американцы любят говорить — «превентивный» удар. Но кто его знает, как дальше все пойдет? Вся эта шумиха не прибавляет энтузиазма, и не помогает тихой зачистке. Войсковая операция, она и есть войсковая операция. Это спецназ может наносить точечные удары и снова растворяться в темноте, а все остальные могут лишь «лупить по квадратам». Эх, будь, что будет! Я выбросил окурок в чеченскую грязь и махнул рукой!