— Угу, — угрюмо согласился серван. — Но я же не могу заглядывать в каждый дом и проверять. — Какое-то время они молча шагали по мостовой, освещенной первыми лучами утреннего солнца, а потом Малимор добавил: — Понимаете, желание поддерживать традиции — оно не мое, оно только во мне. Как… — он даже приостановился, стараясь подобрать удачное сравнение.
— Как наконечник стрелы в теле, — подсказал Обэрто.
— Да, наверное, что-то вроде. Словом, я не слишком-то хочу заниматься этим, но вынужден. Так что если я не знаю о существовании бастарда, мне только легче. Тогда то, что во мне, не заставляет меня соблюдать справедливость. Только в случае с близнецами все оказалось совсем по-другому, — добавил он нехотя.
— Ты пожалел их. И привязался к ним.
— Ну… В общем, да, — вздохнул Малимор. — Я отнес все перстни Марии и даже надеялся, что она их продаст.
— Думал таким образом освободиться?
— Если бы я не знал, где находятся перстни, как бы я мог их отбирать или раздавать?
— Это ты посоветовал ей продать драгоценности?
— Ага. Только она слишком долго решалась. Когда пропажу обнаружили, я велел ей перепрятать перстни, и поэтому мог честно отвечать синьору Бенедетто, что не знаю, где они находятся. А потом…
— А потом она пошла на «Цирцею» и умерла.
— Она должна была умереть, — со странной интонацией произнес Малимор. — Понимаете, она должна была умереть.
— Ты знаешь, что случилось той ночью в порту? Не на «Цирцее» — позже, — уточнил Обэрто. — Почему ресурдженты обнаружили колебания в вероятностном поле?
— Мессер, вы можете попроще спрашивать, без заумностей?
— Да, — поддержал его Фантин, — вы иногда как скажете…
— Могу попроще, — сдался магус. — Представьте: наш мир — как картинка на зеркальной поверхности озера. Если погода спокойная, картинка видна хорошо и ничто не нарушает ее цельности. Так бывает в периоды стабильности, но едва в мире назревает крупная война или какое-нибудь другое значительное событие, способное затронуть всех и вся, картина начинает дрожать, меняться. Во времена, лишенные войн и смут, каждый способен с более-менее высокой степенью вероятности предсказать, что его ждет завтра, через месяц или даже через год. Но когда вокруг неспокойно — не знаешь, что случится с тобой и через час. Тогда мир, его развитие способно кардинальным образом поменяться — так вздрагивает и разрушается во время непогоды отражение на воде. Но даже в дни, казалось бы, спокойные, поверхность озера не бывает все время недвижной: на нее падает мелкий сор, по ней скользят водомерки, жуки-плавунцы; выныривают, чтобы глотнуть воздуха, лягушки. Точно так же даже в стабильные времена рождаются люди, которые по тем или иным причинам обладают властью изменять судьбы многих. Природа такой власти различна, но главное — мало кто из них может повлиять на судьбу всего мира самым кардинальным образом.