Аманда не могла понять, почему это открытие ее так удивило: ведь это должно было произойти — раньше или позже. Она задумалась о живом существе, развивающемся внутри ее. Прежде она никогда не думала о материнстве, и теперь ей стало интересно, какой матерью она окажется. Она представила себе ребенка, вообразила, как будет его носить, кормить грудью. Ее ребенка! Ее и Грэнта!
Затем она испугалась, что, как и ее мать, может умереть во время родов. Но ее мать была слабой и нежной женщиной, судя по описаниям отца. Аманда успокоилась, напомнив себе, что сама она сильная и здоровая, что в жизни не болела ни дня. У нее были все основания считать, что она сумеет благополучно родить и позаботиться о ребенке.
А заботиться о нем она будет, так как она любит его отца. Чем больше она думала, тем в большее возбуждение приходила. Через несколько недель, решила она, я выучу колыбельные песни, чтобы баюкать дитя.
Мечтая, она задумалась, какого цвета будут у ребенка глаза: зеленые или голубые. Он обязательно будет черноволосым. Может, с родинкой на щеке, как у Грэнта. Унаследует ли ребенок ее страсть к жевательной резинке? Ее умение играть в карты? Высокомерие и ум Грэнта? Чей характер окажет больше влияния на него?
Когда Аманда поняла, что с нею происходит, то только усилием воли сдержалась, чтобы не разболтать каждому и всем новость. Она сама хотела сообщить об этом Грэнту, чтобы увидеть его реакцию, его истинные чувства. Со дня пикника она бесконечное число раз говорила ему о своей любви, но он ни разу не ответил ей тем же. Достаточно разумная, чтобы не верить словам, она все-таки очень хотела услышать от него это.
Да и какая жена хочет быть простым украшением в доме мужа, выполняющей роль ласковой хозяйки для его гостей и удобной грелки в его постели. Аманда хотела удостовериться, что он уважает ее самое, а не только мать своих детей, служащую для продления его рода.
Поэтому она и решила молчать, даже не сообщила ничего Бэтси, так как боялась, что та разболтает Тэду, а Тэд — Грэнту. Кроме того, рассуждала она, впереди достаточно времени, за которое они разрешат все проблемы; времени, за которое она сможет убедиться в чувствах Грэнта, понять, что он любит ее.
Если бы Грэнт задумался, почему Аманда прекратила свои верховые прогулки на Дымке, он решил бы, что Аманда просто боится после той истории с шипами. Через пару недель так и случилось.
— Нельзя же бесконечно бояться, Аманда. Ты знаешь причину, по которой Дымка вела себя так странно. Больше этого не повторится.
— Я понимаю, но я боюсь ее… Ну, это не совсем так, — уточнила она. — Все дело в этой ужасной жаре, из-за которой я так быстро устаю. Я не хочу жариться и потеть на солнце. Когда похолодает, я снова начну ездить верхом.