Шли дни, но жители города никак не могли успокоиться, столь бурно и неумеренно проявляя свой восторг, что к концу января генерал Джексон вновь был вынужден объявить в Новом Орлеане военное положение. Все вокруг только и говорили, что о мирном договоре, переговоры о заключении которого начались, по слухам, еще в конце декабря, до сражений в Новом Орлеане. Однако генерал оставался тверд, отказываясь смягчить введенные им ограничения. Когда еще одна неделя прошла без всяких изменений, Рид обратился к генералу с просьбой об аудиенции.
— Сэр, — начал он, войдя в кабинет генерала, — я почтительно прошу вашего разрешения покинуть Новый Орлеан.
— А какие у вас основания считать, капитан Тейлор, — сказал резко Джексон, — что я сделаю для вас исключение?
Рид старался сдержать мгновенно вспыхнувшую в нем ярость.
— Вы вновь объявили военное положение, дабы восстановить порядок в Новом Орлеане. — Рид посмотрел генералу прямо в глаза. — Но с этим вполне могут справиться ваши люди. Так что в присутствии моих людей, которых к тому же ничто не связывает с этим городом, нет никакой необходимости. Они не знают, куда деть себя от скуки, и я боюсь, это может в конце концов привести к взрыву.
— Вы хотите сказать, — Джексон лукаво улыбнулся, — что если я позволю вам вместе с вашими людьми уехать, это облегчит мою задачу?
— Так как англичане больше не представляют угрозы и мирный договор или уже подписан, или же будет подписан в ближайшем будущем, то да.
Задумчиво прищурившись, Джексон поднялся.
— Отправляйтесь. Черт с вами! — проворчал он и, когда Рид был уже на пороге, добавил: — Благодарю вас, капитан Тейлор, за вашу помощь. Вы один из тех людей, которых неплохо иметь рядом в трудную минуту.
В устах старого вояки это был исключительный комплимент, и Рид, понимая это, ответил:
— Это большая честь для меня, генерал.
С этими словами он, отсалютовав Джексону, вышел.
Стремясь уехать, пока генерал не передумал, Рид, не мешкая, начал готовиться к отплытию. В день, когда он должен был покинуть Новый Орлеан, на пристань проводить его пришли Жан с Домиником.
Доминик, попрощавшись и пожелав Риду удачи, протянул письмо для Изабел.
— Скажи ей, что я приеду за ней сразу же, как только смогу.
— Я все передам, — несколько чопорно ответил Рид.
Жан протянул ему на прощание руку.
— Мне хотелось бы, чтобы между нами было все по-другому, Рид. Ведь когда-то мы с тобой были добрыми друзьями.
Обменявшись с Жаном рукопожатием, Рид спросил:
— Чем ты намерен теперь заняться, Жан? Будешь отстраивать Гранд-Тер?
Жан широко улыбнулся: