— Она украла Гелиоса, и мне пришлось ее догонять.
— Надеюсь, ты не причинил ей вреда?
— Послушай, ты же не можешь жалеть эту лживую бестию. Она украла моего коня и попыталась убить меня. Точнее, наоборот. Не важно. Об этом ты не забыла?
— Что случилось, Джаспер? Расскажи поподробнее.
Он стал рассказывать, но кое-что решил скрыть.
— Сообразив, кто она такая, я отпустил ее в благодарность за службу, которую она мне когда-то сослужила.
Он показал невестке руку, на которой не хватало мизинца, и рассказал, как это произошло.
— Как она выглядит? — спросила Джослин.
В ее тоне слышалась тоска, и Джаспер знал почему. Брак с англичанином рассорил Джослин со многими соотечественниками. Не все валлийцы, но очень многие, в том числе и Ронуэн, избегали англичан и жаждали мести.
Джаспер пожал плечами.
— Весьма привлекательная девица. И очень энергичная.
— Красивая? — спросила Ронуэн, нахмурившись. — Ты пытался ее соблазнить?
— Ты все-таки думай, прежде чем спрашивать. Такие вещи мужчина не может обсуждать с женой своего брата.
В голубых глазах Джослин загорелись огоньки.
— Значит, пытался. Ну и как? Получилось?
Джаспер выругался и вскочил.
— Прекрати!
Джослин расхохоталась.
— Значит, не получилось. — Она хлопнула ладонями по коленям и на несколько минут стала такой же веселой и юной, как маленькая Изольда. — Расскажи мне о ней. Как она выглядит? Как отреагировала на твой благородный жест? — Потом ее улыбка поблекла. — Она спрашивала обо мне?
Джаспер достаточно хорошо знал свою невестку и понимал: ей нужна только правда.
— Нет, не спрашивала.
— Понимаю. — Джослин отвернулась и помолчала. — А Рис ап Овейн? Она упоминала о нем? Насколько я понимаю, их былая вражда прекратилась.
— Рис ап Овейн? — У Джаспера от ревности потемнело в глазах. — Так она его женщина?
— Не знаю, не уверена. Так говорят в деревне, но слухам не всегда можно верить. Она что-нибудь о нем говорила?
Джаспер изо всех сил стиснул пальцами кружку.
— Мы беседовали недолго, — пробормотал он, чувствуя, как все внутри у него переворачивается и завязывается узлом.
Он держал в руках, в самом прямом смысле этого слова, женщину Риса ап Овейна, и по собственной глупости отпустил. Честь и похоть, объединившись, заставили его повести себя совершенно по-дурацки. Он имел средство заманить юного валлийского разбойника в ловушку, поймать его и доказать Рэнду свою значимость. А что он сделал вместо этого? Попытался соблазнить женщину, после чего отпустил ее.
Теперь Рэнд решит, что младший брат не годится для серьезных дел.
— Черт возьми, ну что за невезение! — воскликнул он и, торопливо извинившись перед невесткой, выбежал из зала.