Заметила ее Ребекка Джонстон, восьми лет. Левая нога торчала из вороха порванных пластиковых мешков. В воздухе было полно чаек — наглых жирных тварей, камнем падающих вниз и вопящих друг на друга, как базарные торговки. Одна попыталась оторвать окровавленный большой палец. Это и привлекло внимание Ребекки. И в четыре часа, минута в минуту, в полицию поступил звонок.
Вонь стояла невероятная, даже в такой промозглый и ветреный день, как сегодня. А здесь, на Дуниз-хиллз, ветер был обжигающе холодным. Он яростно хлестал по машине, его порывы раскачивали ржавый «воксол», заставляя Логана дрожать от холода, хотя обогреватель работал на полную мощность.
И Логан, и констебль Ватсон промокли до костей. Дождь не обращал внимания на их полицейские «водонепромокаемые» куртки, намочил штаны и протек в ботинки. Вместе с бог знает чем еще. Стекла в машине запотели, обогреватель работал без особого эффекта.
Ребята из Бюро идентификации еще не приехали, поэтому Логан и Ватсон соорудили над телом импровизированный навес из пустых коробок и мешков. Он выглядел так, будто готов был в любую минуту взлететь и разорваться на части под воющим ветром, но от дождя все-таки спасал.
— Куда они, черт бы их побрал, запропастились?! — Логан сделал полынью на запотевшем лобовом стекле.
Настроение сержанта очень быстро ухудшилось, пока он и Ватсон боролись с рвущимися из рук черными пластиковыми мешками и неотзывчивыми картонными коробками. Болеутоляющее, которое он принял во время ланча, перестало действовать, и каждое движение причиняло мучительную боль. С ворчанием он достал бутылочку с таблетками, вытряхнул одну на ладонь и проглотил, не запивая.
В конце концов почти белый, без пятен грязи, микроавтобус медленно и плавно проехал по заваленной мусором дороге, освещая ее ярким светом фар. Прибыло Бюро идентификации.
— Прямо вовремя, вашу мать! — сказала констебль Ватсон.
Они вышли из машины и встали под проливным дождем.
Вдалеке за подъезжающим фургоном бесилось Северное море, громадное и серое, и холодный ветер в первый раз приземлялся после посещения норвежских фьордов.
Фургон остановился, и в лобовом стекле показалось лицо нервного мужчины; он оглядел гниющий мусор и взглянул на мочившееся небо.
— Не растаете, черт побери! — закричал Логан. У него все тело болело, он замерз, промок и был совсем не в настроении тянуть резину.
Четыре сотрудника Бюро идентификации мужского и женского пола вышли из фургона под проливной дождь и, помогая себе крепким словом, установили палатку специальной оперативной службы над импровизированным фортом, который построил Логан. Мешки и коробки были вышвырнуты под дождь, переносные генераторы включены. Они заревели, ожили и залили окружающее пространство ярким белым светом.