Внезапно вопль раздался вновь, позади них, со стороны тропы, которую они оставили. Крик вознесся над лесом пронзительно и жалобно — крик женщины, охваченной ужасом — и тут же неожиданно он перешел в воющий, торжествующий смех, который мог исходить лишь из уст демона из глубочайшей бездны ада.
— Что, во имя Митры… — лицо Бальфуса казалось бледным пятном в окружающем полумраке.
Со злобным проклятием Конан рванулся в обратном направлении. Ошеломленный аквилонец машинально поспешил за ним и вскоре налетел на внезапно остановившегося киммерийца, ударившись о его могучую спину, как о спину железной статуи. Тяжело дыша, он слушал, как Конан что-то зло шипит сквозь зубы. Казалось, что киммериец оцепенел от неожиданности. Выглянув из-за его плеча, Бальфус помертвел от страха. Нечто пробиралось через заросли. Оно не шло и не летело, но, казалось, ползло, как змея. Но оно не было и змеей. Контуры его были расплывчаты, но оно явно было выше человеческого роста, хотя и не казалось очень массивным. Существо поблескивало странным светом, словно внутри него мерцал слабый голубой огонек. По сути, это призрачное сияние и было единственной достаточно хорошо различимой его чертой. Это могло быть воплощением пламени, которое по какой-то неведомой причине и ради какой-то неведомой цели ползет по лесу.
Бессильное ругательство сорвалось с губ Конана, и в следующее мгновение он с невероятной силой метнул в чудовище свой топор. Но бестия продолжала двигаться дальше, даже не изменив направления. Только еще в течение нескольких минут можно было видеть за деревьями размытый контур рослого таинственного существа из туманного пламени, скользившего через лес. Потом оно исчезло, и пуща застыла в полной тишине. Злобно ругаясь, Конан продрался через заросли к тропинке. Его богохульства, долетавшие до ушей Бальфуса, были страстными и красноречивыми. Наконец, киммериец остановился возле носилок, на которых лежало тело Тиберия. Головы у тела уже не было.
— Одурманил он нас своим проклятым мяуканьем! — бесновался Конан, в гневе крутя над головой «мельницу» своим огромным мечом.
— Я должен был знать! Должен был подозревать ловушку! Теперь все пять голов украсят алтарь Зогара Сага!
— Да что ж это за зверь такой, который рыдает, как женщина, хохочет, как демон и ползает между деревьями, светясь магическим огнем?! — сопел Бальфус, вытирая пот с бледного лица.
— Я ж говорил — демон топи, — угрюмо ответил Конан. — Берись за носилки — так или иначе, заберем труп. Во всяком случае, нести его уже будет легче.
Они подняли носилки и двинулись дальше в молчании.