Пандора улыбнулась.
— Таблетки делают туманными почти все мои воспоминания. Но и я прекрасно помню, где и когда видела вас. И все же именно из-за таблеток я мало что помню из происшедшего со мной. — Потом, с сосредоточенностью послушного ребенка, она произнесла: — Но я постараюсь. Я правда постараюсь. — Пандора села сначала на детский стульчик, потом спустилась на пол и устроилась там, скрестив ноги и разминая на них пальцы руками.
Ричард достал из оттопыренного кармана записную книжку.
— Я собирался вести себя как истинный профессионал и принести диктофон, но решил, что это будет только мешать вам. Так что давайте беседовать по старинке, ладно?
Пандора слабо дернула плечами, потом опять замерла.
— Все, кто читал про это дело, знают, что большинство женщин, замешанных в нем, были вполне уважаемыми домохозяйками из семей со средним достатком, за исключением нескольких проституток.
Пандора кивнула.
— Ага. Каждую неделю наша группа, состоявшая из женщин, которых били мужья, собиралась на групповые «сеансы моральной поддержки». Сначала каждая из нас представлялась окружающим, а потом начинала рассказывать о том, что с ней случилось за истекшую неделю. — Голос Пандоры приобрел вдруг некую певучую интонацию и стал похож на механический речитатив заводной куклы.
— Пандора, — Ричард подался вперед, — Пандора, остановитесь.
Пандора вздрогнула.
— Извините, Ричард.
— Вы же не со мной разговариваете, Пандора. Вы просто повторяете какой-то заученный текст. Вы говорите, как человек, которому «промыли мозги»!
Глаза Пандоры неожиданно ожили.
— Вы правы! Эти занятия и вправду превратились в нечто вроде промывания мозгов. После нескольких недель сеансов все участвовавшие в них женщины прекрасно узнавали друг друга. И тогда наступало время приватных сеансов с Маркусом. Бог мой! Женщины буквально сражались за то, чтобы он обратил на них побольше внимания. — Голос Пандоры помягчел. — Ричард, он всегда был со мной таким добрым, таким нежным. Только после того, как я вышла за него замуж, я поняла, какой это опасный человек. Ведь он не просто ненормальный, он действительно опасен. Но поняла я это слишком поздно. — Пандора плотнее укуталась в халат. — Проблема заключалась еще и в том, что между приступами своего сумасшествия, ненормальности, он опять бывал добрым. Брал меня с собой в путешествия. В Гонконге накупил мне жемчуга, одежду, платья, в которых я хожу. К тому же я не уверена, что «нормальные» люди, те, кто никогда не страдал той ужасной, довлеющей над ними страстью, могут понять мою с ним жизнь.