Выглянув в открытое окно, Дженни увидела, как он вошел в ворота виллы. Едва касаясь ступенек ногами, она устремилась в холл, а оттуда на террасу, где в тени виноградных лоз, смягчающих жару полуденного солнца, стоял он, высокий, неулыбчивый. Они молча посмотрели друг на друга. Обычные слова приветствия казались им неподходящими.
– Значит, вы пришли, – произнесла наконец Дженни.
– Да, пришел! – улыбнулся Глен Харни.
Они не подошли друг к другу, не обменялись рукопожатием. Казалось, оба не находили слов.
– Как ваш отец? Надеюсь, сегодня ему лучше? – начал Глен.
– Намного лучше. Ему не терпится увидеться с вами после того, как вы посетите мастерскую и посмотрите его картину с изображением собора.
– Ах да, собор, – сказал появившийся Жан Дюпре. – Необыкновенно сложная вещь…
Дженни представила их, и Глен Харни тепло пожал Жану руку.
– Я восхищаюсь вашими работами, месье Дюпре, – к немалому удивлению Дженни, заявил он.
Трудные для понимания, эксцентричные скульптуры Жана Дюпре предназначены для узкого круга ценителей. Он мало известен за пределами Франции. Должно быть, Харни неплохо информирован, если слышал о Жане Дюпре. Похоже, он не только историк, но и знаток современной скульптуры.
– Присаживайтесь, а я принесу что-нибудь выпить.
Дженни оставила мужчин беседовать, а сама ушла в гостиную.
Там она поставила бутылки и бокалы на тележку для коктейлей, внутренне благословляя Жана за его своевременное появление.
Выкатив тележку на террасу, она с облегчением увидела, что Клэр и Жак возвращаются с пляжа. Опять последовали представления. Разлили напитки, и разговор возобновился.
Наконец Жан сообщил, что уедет на завтрашнем пароходе.
– У вас в доме больной, и лишняя обуза вам ни к чему.
– Но с кем же отец будет беседовать о живописи? – запротестовала Клэр.
– Месье Харни, несомненно, время от времени будет навещать его, – заметил Жан. – Насколько я понимаю, он разбирается в искусстве не хуже меня.
Ленч подали в прохладную, тенистую столовую. Простую, но отлично приготовленную еду подавала Янна, местная девушка, помогавшая Мари на кухне. Сестра Тереза сидела за столом вместе со всеми, но участия в беседе почти не принимала. Дженни тоже помалкивала, слушая Жака, развивавшего свою любимую тему – ценность кино как формы искусства. Глен снова, похоже, проявил интерес и недюжинную осведомленность в области кинематографии. Или он действительно специалист в этой области, или невероятно искусный собеседник?
Светский человек, умный и блестяще образованный. Как она могла надеяться привлечь его внимание… или вызвать более глубокое чувство? Теперь слова, которые были произнесены вчера лунной ночью, казались совершенно невозможными. И все же… и все же! Наблюдая за его беседой с Жаком, глядя на его сильное, чувственное лицо, она переживала неугасающую боль в сердце.