– Могу включить новостной канал, – с готовностью сказала Надежда.
– Н-не надо… – прошептала Петровская.
В ее измученной голове возникло видение: смеющийся Матвей, попирающий ногой золотой песок Лунной Ривьеры и обнимающий пышногрудую губастую красотку в бикини – почему-то экстремистка Соня ван Астен представлялась Анне именно такой, вульгарной и пошлой девицей.
Сжав кулачки так, что ногти вонзились в кожу, Петровская запрокинула голову и отрывисто выкрикнула:
– Летим туда!
– Недостаточно информации. Что ты подразумеваешь под «туда»? – голос Надежды выражал абсолютное спокойствие.
– Летим, летим!! – завизжала Анна. – Его надо спасти! Выводи корабль!
– Требую подтверждения приказа на активацию бортовых систем, – деловым тоном произнесла Надежда.
– Приказ подтверждаю, – Петровская несколько успокоилась, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула.
Теперь она поняла, что должна делать, и как только это знание поселилось в ней, исчезли и страх, и боль. Она без трепета наблюдала, как пульт управления кораблем расцвел сотнями огоньков контрольных индикаторов, как неяркое жемчужное сияние охватило обзорный экран.
– Причальный гравитрон запущен, – информировала девушку Надежда. – Силовые держатели отключены. Маршевые двигатели в режиме прогрева. Ожидаю команды на деблокировку шлюзовых створов.
Анне на секунду стало жарко – а вдруг эти самые створы имеет право открыть только Гумилев или кто-нибудь из высшего руководства «Кольца»? Петровская понимала, что она сейчас фактически угоняет «Надежду», но остановить себя не могла. Пресловутый эрос, любовь-болезнь, владел сейчас всем ее существом, и повинуясь ему, девушка выкрикнула:
– Створы деблокировать!
– Поехали! – промурлыкала Надежда древнюю, как само освоение космоса, ритуальную команду, и Анна почувствовала, как под нею еле ощутимо качнулся ложемент.
Огромные створки наружного шлюза секретного отсека станции «Амур» беззвучно разошлись, и «Надежда» медленно выплыла в открытый космос.
На полусфере экрана, окружавшего Анну со всех сторон, отобразился прошитый холодными звездами космос и сияющая огнями громада станции «Амур», нависшая над «Надеждой». Изображение было столь правдоподобным, что Анне на секунду почудилось, что над ней и вокруг нее ничего нет, только пустота открытого космоса. Переборов страх, Петровская взяла себя в руки и строго приказала:
– Надежда! Включить полную защиту от обнаружения!
– Есть, – отозвался корабль.
– Переходим в режим радиомолчания. На запросы и сообщения никому не отвечать!
– Есть, – все так же четко и уверенно ответила Надежда.