[c] А он с утра измерил, и была она
На с лишком две стопы длинней назначенной.
Явившись на рассвете, извинялся он:
Мол, опоздал, дела держали срочные.
Ведь кто на званый пир привык опаздывать,
Тот и в бою оставит пост назначенный, -
говорится у комика Амфида [Kock.II.248]. Хрисипп же утверждает:
[d] Бокалом даровым не вздумай брезговать.
А также:
Выпивки не упускай даровой, но всегда домогайся.
Антифан говорит [Kock.II. 117]:
Да это жизнь богов, когда позволено
Нам поживиться, о цене не думая.
И в другом месте:
И это жизнь блаженная! Приходится
Мне новый способ каждый раз придумывать,
Чтоб челюстям задать работу!
Всё это я захватил на пир из дома, заранее позаботившись, чтобы и я пировал, внеся свою долю.
[e] Ведь мы, аэды, только лишь бездымные
Приносим жертвы. {61}
{61 ...только лишь бездымные / Приносим жертвы. — т. е. живем за чужой счет (примеч. переводчика).}
[О том,] что древним не было незнакомо принятие пищи в одиночку {62} (μονοφαγει̃ν). Например, у Антифана говорится [Kock.II. 128]:
{62 ...не было незнакомо принятие пищи в одиночку... — Обычай принимать пищу в одиночестве у греков действительно существовал, но связан он с традицией одного только греческого острова — Эгины, где жители после принесения жертв Посейдону в течение 16 дней пировали дома в полном одиночестве и молчании, не допуская к себе даже рабов. Участников такого пиршества и называли монофагами. Этиологию этого обычая Плутарх объясняет так: «Многие из эгинцев, пошедших войной на Трою, погибли в сражениях, а еще больше — в морских бурях. Родственники немногих спасшихся, видя остальных граждан в скорби и печали, решили, что не подобает открыто поздравлять своих близких с возвращением и приносить богам благодарственные жерт-вы.И вот, таясь, каждый в своем доме принимали они спасенных и устраивали праздничное угощение, за которым сами прислуживали отцам, родичам, братьям и домочадцам, а никого чужого не пускали» («Греческие вопросы, 44 — Кто такие «монофаги» на Эгине?»).
Возможно, для всех остальных греков, кроме эгинцев, «монофагия» была лишь дикостью и поводом для насмешек — не случайно слово «монофаг» (от μόνος — «один» и φαγεΐν — «есть») звучит у Амипсия (Коек. 1.677) как ругательство, сочетаясь с распространенным выражением «к воронам» (ср. рус. «к чертям»).}
Ты ешь один? одним уж этим мне вредишь!
Также у Амипсия [Kock.I.677]:
Проваливай κ воронам, взломщик-монофаг!
Об образе жизни гомеровских героев
15. Гомер видел, что скромность есть добродетель, {63} более всех прочих подобающая юношам, и что она, подобно устроителю хора, гармонично сочетает между собою все хорошие качества. Он хотел привить ее [f] людям с ранних лет на всю жизнь, чтобы они тратили свой досуг и рвение на добрые дела и были щедры и готовы оказать друг другу услугу. Поэтому он всем своим героям приписал умеренность и довольство малым.