Около вихря тусовалось несколько рапторов, мутировавших легковых автомобилей, принесённых сюда во время последней пульсации. Похоже, они ждали момента, когда их засосет в гипертоннель и уволочет обратно, на «родину», к широким хайвэям и асфальтированным площадям.
Ни того, ни другого в Старой Зоне не встретишь, поэтому рапторам тут неуютно.
Они катались туда-сюда, порыкивая моторами, иногда прыгали друг через друга, короче говоря, резвились вовсю.
— Вот лахудра, — пробормотал я, досадливо почёсывая нос и раздумывая, что делать с этими чугунками.
Пройти мимо них незаметно — задача для сильного метаморфа, задурить электронные мозги парочке биомехов и натравить их на сородичей — выход для реального мнемотехника.
А что прикажете делать проводнику?
Использовать обычные, вполне человеческие хитрости, что по уму и по плечу даже тому, кто вообще лишён имплантов.
На такой случай я ношу с собой шумовые гранаты и «ложные цели» — сложные устройства, способные создавать фантомы, не визуальные, а электромагнитные, для чугунков. Плюс где-то в недрах моего рюкзака спрятана обыкновенная рогатка — безотказный и не требующий ресурсов инструмент доставки этих штуковин в выбранную точку пространства.
Зарядив рогатку примотанной к гранате «ложной целью», я установил её таймер на десять секунд. Прицелился и запустил сдвоенный снаряд по высокой траектории прямо за груду обломков. А сам вытащил маркер Соснового Бора, зажал в кулаке и привстал на четвереньки.
Если всё выгорит, времени у меня будет очень немного.
Грохнуло, рапторы дружно взревели моторами, и радары сообщили мне, что «ложная цель» заработала — из-за террикона пошло излучение, характерное для крупного чугунка типа носорога.
Выглянув из-за стены, я обнаружил, что биомехи удирают во всю прыть.
Активировал маркер и рванул через руины, точно заправский спринтер. Краем глаза заметил, что один из чугунков притормозил, вроде бы начал поворачивать. Но я не обратил на это внимания — моё спасение сейчас в скорости.
Приближается рёв мотора, вижу несущуюся ко мне смутную тень, сам прыгаю прямо в воронку, и серое мельтешение поглощает меня…
Затем прошло несколько мгновений… или лет?… или тысячелетий?… меня кружило и мотало, разрывало на части, и каждую из них кипятило в чане с «царской водкой», а затем посыпало солью.
Все эти ощущения имели к реальности примерно такое же отношение, как глюки обдолбавшегося торчка. Где на самом деле пребывало моё тело во время путешествия по гипертоннелю, и что с ним происходило — не знал никто. Очевидно было одно — болезненные, неприятные чувства во время переноса одолевали каждого сталкера без исключения.