Сдавленный вопль вырвался из груди князя в ту самую минуту, когда на пороге встала царевна Анна.
– Ты хотел меня видеть, князь русов, и я пришла, – сказала она. – Это я, Анна, твоя грядущая супруга, и я уже знаю о постигшей тебя болезни. Ты позволишь мне помочь тебе?
Владимир улыбнулся.
– Приветствую тебя, царевна. Не так бы я хотел встретить свою невесту, но все равно, здравствуй на веки веков. Жаль, что я не вижу твоего лица – но голос твой приятен, а походка легка. Сядь рядом со мной, положи мне на чело руку...
Анна присела на край ложа, и Эрик счел нужным удалиться. Выходя из дома, столкнулся с лекарем-византийцем, который прибыл вместе с царевной. Лекарь очень спешил, покрикивал на слугу, волочившего за ним сундучок со снадобьями. Мастерство византийских лекарей славилось по всему свету, и, вспомнив это, успокоился Эрик и ускорил шаг.
Через три дня крестился князь Владимир в церкви святого Василия, что стояла рядом с его палатами. Очи его почти очистились от коросты, но взгляд все еще покрывала туманная пелена. И случилось чудо – то, которого ждали крещеные ранее воины-христиане. Как только первая капля святой воды коснулась чела князя – спала пелена с его глаз, и окинул он стоящих вокруг ясным взором. Потрясенные чудом, многие российские бояре приняли в тот день христианскую веру в той же церкви.
В той же церкви, с великой торжественностью, свершили митрополит корсуньский и византийские пресвитеры венчание Владимира (в крещении – Василия, в честь церкви, где было совершено таинство) и принцессы Анны. Благословен для Руси был этот брак, благословен и для Константинополя. Пленившись кротостью и нежностью новобрачной, Владимир воспылал желанием помочь ее братьям и вскоре отправил к Византийским берегам немалую часть своей доблестной дружины, дабы помочь Константину и Василию усмирить мятеж и восстановить в империи мир и покой.
Херсонский митрополит наставил князя и приближенных бояр в тайнах христианского учения. Вняв наставлениям, князь решился на многие благие дела: он вернул греческим государям Корсунь и вместо дани взял лишь немногую церковную утварь, а так же, повинуясь жене своей, Анне, которую отличала любовь к искусствам, взял дивные статуи четырех медных коней, что издревле украшали город. Но взамен повелел он построить новую церковь в возмещение ущерба, нанесенного городу. Он предоставил гражданам выбрать место, где будет возведена церковь, и немало смеялся, узнав, что выбрали они то самое место, куда сносили из-под стен землю!
И вот наступил день, когда лодии князя Владимира вновь заскользили по водной глади Днепра. Спешили русы обратно, домой, в Киев. Места себе не находил Эрик. Ведь весной покинул он отчий дом, а возвращается по осени.