Подойдя к церковке, узрел Роман, что дверь приоткрыта, и вошел внутрь. Сразу же пахнуло на него сладким ладаном, глянули с икон строгие лики святых, и на мгновение показалось Роману, что не покидал он пределов России, что стоит ему выйти за дверь, окажется он посреди бурлящего торговой жизнью Новгорода.
Роман отогнал докучливую мысль. Навстречу ему шел седенький маленький священник.
– Отец, – обратился к нему Роман. – Прибыл я издалека, с Руси-матушки, и прошу тебя помочь в моей беде.
– Я слушаю тебя, сын мой, – ответил священник. Роман же заметил, как при упоминании о родной стороне в светлых, выцветших глазах старика засветилась тоска.
– Давно, уж лет шесть тому назад, угнали татары в полон мать мою. С тех пор никто не видел ее ни живой, ни мертвою, но жива во мне надежда на то, что все же найду я ее.
– Чем же могу помочь я тебе, сын мой? – грустно удивился священник.
– Ты ж давно здесь, верно? А ежели так, то приход свой знать хорошо должен.
– Ну, в лицо-то, может, и знаю, а по именам стольких людей никто запомнить не в силах, не говоря уж обо мне в мои-то годы...
– Дарьей звать мать мою, – упрямо повторил Роман.
– Сын мой, – устало вздохнул священник, и худые плечи его опустились. – Это безнадежно – все равно, что искать иглу в стоге сена...
Роман помрачнел.
– Ну, хорошо, – наконец вымолвил он, – но хоть проверить по своим книгам, не преставилась ли такая, ты можешь?
– Могу, да что толку? Знаешь, скольких Дарий отпел я на своем веку, на этой земле?
– Что же делать? – в голосе Романа послышалось отчаяние.
Священник задумался.
– Единственное, что могу я предложить тебе, сын мой – самому попробовать отыскать свою мать. Послезавтра ведь праздник большой, и почитай все христиане православные соберутся... Приходи, может, и отыщешь... Бог милостив...
С тем Роман и ушел. А на следующий день он сопровождал князя Александра.
Народа в просторной палате собралось еще больше, чем в прошлый раз. Среди них заметил Роман и русских с князем Андреем Ярославичем во главе.
Батый, как и прежде, восседал на возвышении, рядом с ним сидела жена его, облаченная в дорогие златотканые одежды.
Многочисленная знать расположилась полукругом возле низкого столика, на котором на золотой посуде были разложены различные яства.
Пир начался. Князь Александр говорил мало, в основном отвечая на вопросы хана. Ответы его усердно переводил толмач.
Роман вслед за князем опробовал иноземные яства и остался ими недоволен – все соленое, острое, все обжигает горло и язык. Неудивительно, что у татар такие скучные морды – на таком харче не развеселишься!