08.05.1898 …там же… (чуть позже)
Шлюпка покачивалась у причала. Пустая. Ее гребцы и пассажиры сидели в тени под навесом. Рядом стоял сержант Хуан Ордалес, тот самый, что дежурил сегодня на причале и направил в штаб одетого не по форме гонца. Он, увлеченно жестикулируя, о чем-то рассказывал двоим из них — бородатому толстяку, дымившему трубкой, и крепкому рыжему усачу с короткой и толстой сигарой. Приближающихся офицеров сержант заметил вовремя, замолчал и, почему-то отсалютовав гостям, поспешил на доклад к командиру. Его собеседники пошли следом.
Баррахес, пока они приближались, успел внимательно рассмотреть неожиданных посетителей. Оба были явно в военной форме, но незнакомой. Форменная одежда на рыжем усаче чем-то напомнила ему американскую, но была не синего, а серого цвета. Одежда же на толстяке с трубкой была еще более странной — пятнистая, с большими накладными карманами. Оба гостя были вооружены пистолетами Маузера. У «серого» С96-й висел в деревянной кобуре-прикладе на ремне через плечо, а у «пятнистого» — на бедре, без кобуры — в конструкции из кожаных ремней.
Странная мысль пришла вдруг к капитану в голову: «Германская форма серого цвета, а С96 „маузер“ — немецкий пистолет. Неужели… Германия вмешалась в войну?! Нет, этого не может быть… я бы уже знал об этом! Такая новость распространилась бы мгновенно! Невзирая на отвратительную местную связь…». Пока он пытался решить, что это — невероятная, но правда или просто бред, вызванный недостатком алкоголя, сержант Ордалес уже подбежал и, встав по стойке смирно, заговорил:
— Сеньор капитан! К нам на этом корабле прибыло подкрепление!
— Что?! Неужели Германская империя вступила в войну?! — Баррахес совершено непроизвольно почти выкрикнул это.
— Насколько я знаю — нет, не вступила, — отозвался на его слова толстяк. — С чего вы взяли, капитан, что кайзеру Вильгельму есть какое-то дело до этой войны? Да даже если бы это и произошло — вряд ли они стали бы воевать на стороне Испании. Скорее, постарались бы под шумок захватить себе парочку испанских колоний. Конечно, тогда бы Германия могла начать войну с САСШ, но Испании от этого лучше не стало бы. Так что оставьте эти мысли — воевать придется самим…
— А вы, черт вас возьми, кто тогда такие?! — Карлос Мардеро, лейтенант-герильяс, теоретически-то знавший, что такое субординация и вежливость, но считавший, что пользоваться ими для него совсем необязательно, задал этот вопрос, нахально опередив капитана и пристально глядя на «пятнистого».
— Прошу прощения, мы еще не успели представиться, — тот коротко поклонился. — Эрк Гауптманн… но, несмотря на то что я немец, к Германии я никакого отношения не имею — я гражданин Швейцарии. Ну, а в данный момент — еще и совладелец одной из гасиенд в окрестностях Гаваны, так что на Кубе я тоже не чужой…