Спустя некоторое время уже ничто не напоминало о том, что в комнате с заключенными был кто-то из посторонних. А после того, как пришельцы покинули каземат, сработал оставленный в центре комнаты амулет — и волна чародейского заклятия прошлась по помещению, стирая все следы, по которым искусники Кордоса могли бы определить, кто тут был.
Некоторое время в покинутом помещении царила тишина. Однако сегодня, видимо, был не ее день. Легкий шорох в углу комнаты оповестил присутствующих зрителей о появлении нового персонажа. На самом деле, этот персонаж тут давно присутствовал, только раньше он не подавал признаков жизни. Да и вообще, если быть честным, эти признаки покинули его давным-давно. Зашевелился забытый всеми скелет. Возможно, раньше он был преступником, а может, обычным ремесленником. Это неважно. Главное, что сейчас у останков того человека появился новый владелец, желающий продолжения какой-никакой, но жизни. Забытый Ником модуль управления, находящийся в режиме подстройки под физический носитель, продолжал функционировать. Усложнялись старые и появлялись новые связи с псевдомышцами, мелкие подергивания и подрагивания конечностей напоминали движения новорожденного. Постепенно в хаотических движениях начало проявляться все больше закономерностей. И, наконец, куча костей медленно собралась в позу стоящего на четырех костях человека — в прямом смысле, на четырех костях! Покачалась. Затем неуверенными шагами тронулась вперед, путаясь в руках-ногах, пока не уткнулась безвольно висящей головой в стенку. Скелет остановился и пребывал в неподвижности минуты две. Голова при этом дергалась из стороны в сторону. Наконец, она смогла закрепиться, но почему-то «лицом» назад. Некоторое время скелет бродил по комнате, натыкаясь на разные предметы, но замер, когда от стены послышалось мычание, полное ужаса. Это очнулся Гоблин, как его назвал Ник, и вытаращенными глазами следил за передвигавшимся по комнате «нечто».
Покачавшись немного, скелет резко выпрямился, но, переломившись в пояснице назад, упал. Коэффициенты обратных связей, частично скопированные Ником с себя, частично взятые «с потолка», не соответствовали центру тяжести скелета. Еще несколько попыток подняться привели к положительному результату. Скалла заинтересовали издаваемые человеком звуки, и он неуверенно, все время отклоняясь от курса, будто напившийся дворник, двинулся в его сторону. Мычание Гоблина повысилось на октаву и усилилось на пару децибел, что было воспринято Скаллом как то, что идет он в верном направлении. Наконец, скелет остановился перед человеком. Тот уже просто скулил, не в силах оторвать взгляда от повернутой назад головы скелета. Скалл же минут пять стоял перед человеком, что-то там у себя в «мозгу» анализируя. Гоблин к тому моменту замолчал, но ужас и не думал уходить из его глаз. Вдруг голова скелета резко развернулась и встала на положенное черепу место. То есть, стала смотреть вперед. На Гоблина. Вида глубоких темных глазниц, уставившихся на него, и веселого оскала белоснежных зубов Гоблин уже не выдержал. Он резко задергался, выламывая прижатым ко рту молотом остатки зубов, под ним растеклась большая лужа, и сознание тюремщика, будто поняв, что стоит на краю умопомешательства, решило ретироваться в уютную темноту, где нет таких непонятных и страшных существ. Гоблин обмяк в своих оковах.