— Я только собирался за нее взяться.
Он повернул толстый том к себе, а Шерри отошел к соседнему креслу и уселся в него.
— Я получил известия из деревни. Решил, что тебе будет интересно о них услышать.
— И что это за новость?
— Шайка грабителей снова напала — на этот раз на карету лорда Денби. Там находилась его жена, которая безумно испугалась. Они забрали у нее драгоценности и деньги, но ее пальцем не тронули.
— Проклятие! Нам надо это прекратить!
Шерри вздохнул:
— Наверное, жаль, что мы не там. Мы бы сами справились с этими мерзавцами, избавились бы от них раз и навсегда.
— Я не могу уехать, пока не закончится дело с Лумисом.
— Знаю. Надеюсь только, что никто не пострадает, пока мы тут в городе играем в кошки-мышки.
Ройал поднялся из-за стола и прошел к камину.
— Все это предприятие с Лумисом… — проговорил он. — Я подумываю о том, чтобы его прекратить.
— Прекратить?
— Синклер говорит, что Лумис и Макгру опасны. Морган тоже так считает. Я не уверен, что нам стоит рисковать. Кто-нибудь может пострадать.
Шерри снова пристально на него посмотрел.
— Ты тревожишься о Лили?
— Конечно! Если Лумис узнает, кто она на самом деле…
— Когда все закончится, Цайя исчезнет навсегда и Лили ничто не будет угрожать. Не торопись, Ройал. Сегодня званый вечер у Уайхерстов. Как только Лумис познакомится с миссис Кроули, дела пойдут намного быстрее. Мы подтянем Лумиса как рыбу, проглотившую крючок. Ты получишь обратно хотя бы часть денег твоего отца — и заслуженное отмщение.
Отмщение! Оно было ему важнее всего на свете. Ройал с силой выдохнул.
— Ладно, посмотрим, как все пойдет. Если будет похоже, что Лумис заглотнул наживку, мы продолжим.
— Молодец! — одобрительно воскликнул Шерри, вставая со своего кресла. — Ты никогда не сдавался. — Он направился к двери. — Увидимся вечером. — Тут его темная бровь иронически выгнулась. — Полагаю, ты будешь присутствовать?
— Я сопровождаю Джослин и ее родителей. Я решил, что мне пора смириться с положением дел и постараться сделать все от меня зависящее, чтобы они шли нормально.
Джослин стояла рядом с хозяйкой дома, леди Фионой Уайхерст — пухленькой низенькой женщиной с рыжими волосами, посветлевшими от седины, и очень пышной грудью, которую должен был скрадывать скромный лиф расшитого стеклярусом бального платья с серебряным отливом.
Рядом с ней стояла ее дочь, леди Сабрина Джефферс — красивая стройная блондинка. Джослин несколько раз видела ее на светских приемах, но они не были знакомы. Джослин готова была признать, что Сабрина достаточно любезна, однако в ней ощущалась некоторая холодность и уверенность в себе, которые ясно свидетельствовали о ее аристократическом происхождении. Каждое едва заметное движение золотистой брови словно говорило: «Я дочь маркиза. Я особенная».