— и дело в шляпе. Папа жандарм
[877] радуется с того света на сыночка. А я робко преклоняюсь. Читали, какую чушь он нагородил насчет моей близости с Есениным по <поводу?> последнего Дневника.
[878] Ну ответьте мне и на «наболевший вопрос», и вообще. Обожаю Ваши письма. Оба обожаем. Еще раз спасибо за посылку. И. В. очень кланяется Вам обоим.
Ваш Г. И.
*A toute situation (фр.) — ситуация некрасивая, скандал.
120. Ирина Одоевцева — Роману Гулю. 14 августа 1956. Йер.
14 августа 1956.
Дорогой Роман Борисович,
Как видите, высылаю отрывок за день до назначенного Вами срока. Мечтаю о «редакторском спасибо» за точность.
Простите, что рукопись не очень презентабельна. Труда она мне стоила большого.
Будьте ангелом, пришлите мне переписанную на машинке с Вашими отметками. И я, как в прошлый раз, пришлю исправления. Вышлю, не задерживая. Точность гарантирую.
Но если совсем нельзя — пройдитесь сами по ней «своей талантливой рукой».
Ну вот и все. Я очень устала. Ждем письма от Вас.
Жорж, к сожалению, все не поправляется еще, но написал несколько стихотворений для будущего «Дневника».
Пожалуйста, сообщите, что говорят об ответе, ну и заодно — о «Буре» [879].
Вы, наверно, уже в деревне.
Желаю Вам всяческих наслаждений и отдохновений.
Сердечный привет Ольге Андреевне от меня и Жоржа. И Вам также.
И.О.
121. Роман Гуль — Георгию Иванову. 15 августа 1956. Питерсхэм.
15 августа 1956
Дорогой Георгий Владимирович, Вы просите писем — их нет у меня.[880] Нет, правда, на сердце такая большая тоска, ей-Богу. От усталости, от старости и еще от чего-то не поддающегося определению. Вероятно, — от эмиграции... Есть такой недуг несчастный и неизлечимый... Но вот сбрасываю с себя ветхого Адама — и принимаюсь за веселое письмо к Вам. Не писал давно, ибо был занят тяжелющей работой, притом спешной, притом нелитературной. Сейчас я ее свалил, и устал... как пес... Прежде всего хочу Вам написать о том, что Вас может интересовать больше всего, — это о мысли М. М. издать Ваш сборник. Я думаю, что это осуществимо. Я уже писал М. М., что Вы этим очень зажжены. И мне кажется, нам удастся сделать это к<ак>- н<ибудь> очень экономно — что необходимо, ибо деньги-то надо вырезать откуда-то, а их ведь нет. Во всяком случае в своем далеке Вы должны приняться за манускрипт. Это сделать Вам легче легкого, я думаю. Ножницы. Клей. Немного бумаги. Вот Вам — и Вы сделали прекрасный сборник. Вы писали, чтоб я «ч<то>-н<ибудь>» написал. Понимаю, — о Вашем стуле, конечно! За номером. Можно написать. И даже должно. Но Вы должны сказать совершенно членораздельно: давать в сборник статью мою из НЖ или нет? Не думайте, что меня обидите, если скажете — нет. Милый друг, я умираю оттого, что был я честен. Но зато родному краю, верно, буду я известен...