- Зачем? Это ж я их опечатываю. По своему уголовному делу.
Он самодовольно наблюдал ошеломленного Чекина - редко кому удавалось вывести начальника следствия из равновесия.
- Вот так-то, Александрыч. И пусть тебе будет стыдно, что о друге плохо подумал. От дела я отступаться не собираюсь. Все! Пришла пора взять их за жабры. И мы их возьмем! Помяни мое слово, шума завтра по всей области будет!
- Кто бы сомневался. Да ты хоть представляешь, во что вляпываешься и что здесь теперь начнется? Это же обкомовская кормушка. Тебя порвут! А кто-то еще мечтал о повышении.
- Ничего - прорвемся.
- Так это ты на Панину рассчитываешь? Ну-ну... - Чекин обескураженно покачал головой. - Там, кстати, Лавейкина твоя опять в коридоре стонет. - Вот с нее-то и начнем! - Андрей азартно поднялся. - Сейчас первое дело доказательства закрепить и выйти на головку горпромторга. А оттуда и на химкомбинат акулий крючок закинем.
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
2.
Лавейкина что-то скулила себе под нос. При приближении следователя песнь акына оборвалась.
- Тренируемся по классу вокала? - Андрей распахнул дверь, пропустил мимо себя съежившуюся, пугливо кивающую обвиняемую. - И правильно - участие в тюремной самодеятельности зачтется.
Лавейкина привычно всплакнула.
- И советов не слушаете. Снова в рубище. Нет, чтоб в замше да коже.
- Господи, Андрей Иванович! Да откудова?
- Хотя бы из собственных излишков.
- Ой, да говорила уж. Ну, не знаю я...
- А в квартире при обыске полрулона замши нашли. Один в один с магазинной.
- За деньги на барахолке купила. Последнее, можно сказать...
- Что ж, дружки без денег не могли одарить?
- Какие еще дружки? Что-то вы, Андрей Иванович, сегодня загадками... Даст кто за так, как же! Держи карман.
- Ваша правда, за так нет. А если за фиктивную накладную?
- Какую такую?.. - лицо Лавейкиной покрылось пятнами. Она заметалась окольцованной волчицей, пытаясь сообразить, загнали ее или наскочили так, случайно.
- Накладную, по которой торговали в Знаменском. За вашей подписью. Догадываетесь, чем торговали?
- Да ну, - Лавейкина отшатнулась от интимно склонившегося к ней следователя. - Окститесь, Андрей Иванович!
- И, главное, кто торговал. Подсказать вам восточное имя?
- Да что ж это такое-то? Опять оговорили! И когда только муки мои кончатся? Обещали ж под суд. Чего заново-то? Господи! Но ведь вся ж до донышка перед вами! - она набрала было воздуха, но, усовестившись, а скорее, утомившись выступать всякий раз в одной тональности, без выражения закончила:
- В общем, не знаю я ничего. Накладную, если и была у кого, подделали.