– По ногам! – приказал Татаринов.
Человек упал и заорал, а Голицын убрал прицел от глаз.
«Ну, чуть-чуть больно, а что поделаешь, контртеррористическая операция идет».
– Диденко, проверь.
Выполняя приказ, Дед подошел к раненому. Тот лежал, ухватившись за ногу, и выл от боли, скрутившись в калач.
То, что мичман увидел, ему не понравилось:
– У него уши в крови. Твою мать. – Спецназовец присел, чтобы рассмотреть раны более детально. – Его кто-то специально сделал глухим, – доложил он. – Будто отвертки в слуховой канал забивали. Вот дерьмо.
– Проверь жилет.
– Проверяю. Ни хрена нет. Стойте, под рубашкой… Тут две упаковки с бинтами.
Голицын сморгнул, потом вытер застилающий глаза пот. В изолированном куске тоннеля было душно…
– Подсадной! – заорал Поручик, увидев в дальнем конце тоннеля движение, и начал стрелять.
Диденко тут же отвалился за груду металлических прутков, что его и спасло. То место, где лежал раненый, накрыли залпом из подствольников двое засевших вдалеке невидимок.
– Дед, ты как?! – кричал Голицын, не растрачивая патроны понапрасну, но продолжая мониторить горизонт.
– Что ж я так бьюсь-то сильно обо все, – раздалось страдальческое в ответ.
– Оставайся на месте, – распорядился Татаринов. – Мы подходим. Малыш, дым!
– Задохнемся!
– Я сказал, ды-ы-ым!!! Дальше Деда ни шагу!
Малыш размахнулся и швырнул шашку так далеко, насколько был способен. Надо было еще умудриться не попасть в сводчатый потолок, а потому траектория никак не могла быть оптимальной.
– Похоже, в самый конец, – прокомментировал свою попытку метатель.
Шашка начал коптить, очень быстро заполняя помещение едким дымом. До спецназовцев облако еще не успело дойти, а они уже услышали, как к ним, похоже, ничего не соображая, бежит человек.
И тут начали рваться заложенные вдоль одной из стен мины. Человек бежал, а за ним взрывался боеприпас.
После первого разрыва каждый подумал, что им шандец. После второго зрители сообразили, что человек еще и орет. Топот нарастал, хотя оглушенные спецназовцы и не могли слышать этого. Наконец из клубящегося облака к бойцам выбежал одетый в камуфляж мужик. Он остановился и открыл глаза. До Диденко и подоспевшего к нему Голицына оставалось двадцать метров.
Увидев солдат, он на секунду замешкался. Настроенный на режим слежения микропроцессор обработал цель и отдал приказ детонатору; в следующее мгновение прикрепленная к стене мина рванула и превратила беднягу в фарш, унося останки к противоположной стене. Был, и нет.
– Второй, был второй! – орал Татаринов, а Голицын осознавал сквозь крик командира: «Если бы мы прошли дальше по тоннелю и не заметили бы закладки, а скорее всего так бы и произошло, то нашли бы там свою смерть».