Бадма была матерью хана Урнура. Она, как и Дэлбээ, так же мечтала видеть на троне свое чадо. Женщина встала с кресла и поклонилась супругу.
— Хан, — громко произнесла она. Улукбек вздрогнул. — Ты знаешь, что для меня важнее в первую очередь интересы государства.
Правитель кивнул и улыбнулся.
— Поэтому мой ответ удивит, наверное, всех присутствующих, кроме тебя. — Женщина оглядела зал, — Но я бы хотела видеть наш мир в крепких руках отважного человека способного противостоять тем трудностям, что в будущем, вполне возможно, свалятся на наши головы. И я в этом зале пока не вижу никого, кто способен управлять с умом и долго. Суйбаши Шахрух уже стар, и скоро проследует за тобой, — Кайрат заметил, как тяжело вздохнул брат великого хана, — дети твои, особенно трое старших, готовы глотку друг другу порвать даже из-за пустяка. Другие слишком молоды и не опытны. Поэтому лично я жду — знака Небес. И пусть правит избранный. На то будет воля Небес.
Она замолчала. Опустилась в кресло и посмотрела на Улукбека. Тот молчал. Он взглянул на суйбаши, улыбнулся и спросил:
— Ну, а ты что скажешь, брат?
Шахрух поднялся с кресла.
— Хатун Бадма права, о Великий хан, — проговорил он. — Все в руках наших предков. Как скажут они, так и должно быть. Если найдут они среди горожан, кочевников, воинов достойного, так-так тому и быть. Я стар, а дети твои как шакалы, готовы глотки друг другу перегрызть.
Улукбек вздохнул. Он уже обратил внимание, что даже сейчас сыновья его готовы друг друга поколотить. Сдерживало их только присутствие людей, в чьих глазах они могли бы потерять последнее уважение, что еще оставалось.
— Хорошо, — проговорил правитель. — Видно другого выхода у меня нет. Дервиш, говори.
Но Ширэ Джиладкан ничего сказать не успел. Все произошло мгновенно. Мэнэр вышел на середину зала и проговорил, громко и отчетливо, чтобы все слышали:
— Править ханством должен — я!
Улзий тут же оказался возле брата. Схватил того за грудки.
— Ты мерзкое отродье, — вскричал он, — сын беспутной женщины и раба. Ты не достоин править. Если кто и должен стать Великим ханом, так это я.
Мэнэр освободился и ударил брата. Кайрат облегченно вздохнул. Смертоубийства не будет. Ягычи улыбнулся, хвала Чингисхану, за его указ запрещающий посещать Курултай с оружием. Он взглянул в сторону хана Улукбека и увидел его гневный взгляд. Старик явно не успевал уже быстро реагировать, складывалось такое впечатление, что до того только дошло, что его сыновья затеяли драку, хотя могло быть и другое объяснения. Кайрат помнил старую легенду о прародителе монголов Тимуджине и его сыне Джучи. Тогда великий хан быстро среагировал, запретив Чагатаю, верить в домыслы. Утверждалось, что старший сын Чингисхана был рожден от меркита. Хватило только одного слова, чтобы предотвратить тогдашнюю стычку. Удастся ли сейчас Улукбеку присмирить сыновей?