Таким образом можно было бы реально вести войну: оперативный штаб вооруженных сил мог бы в добавление ко мне получить начальника Генерального штаба, в то время как я освободил бы Верховного главнокомандующего от большей части его министерских обязанностей. Сегодня я все еще считаю, что это решение было единственно верным; Главнокомандующий сухопутными силами фактически продолжил дальше эту линию во время войны тем, что назначил вполне самостоятельного командующего резервной армией, который принял основной груз административной работы в этой армии. Для меня было очевидно, что Верховному главнокомандующему необходим высококлассный оперативный штаб, хотя бы даже очень небольшой, и что выбор его начальника зависел от личности кандидата и его надежности, который, однако, мог быть решен только перед войной или в ее начале. У меня никогда не было каких-либо личных амбиций в отношении этой должности; мне недоставало для этого необходимых качеств, недополученных в результате моего военного воспитания. Бломберг и я в этом отношении были вполне согласны. Хорошо известна причина, почему соответствующее преобразование не произошло при Бломберге. Выбор названия для этого поста, если бы произошла такая реорганизация, не имел большого значения; я сам в то время думал о «начальнике ОКБ» или «генерал-квартирмейстере вооруженных сил»[6].
Мои официальные контакты с иностранными военными атташе были весьма неопределенными и случайными, как и с нашим собственным посольством тоже; я был рад, что меня не обременяют официальными визитами, и, если они были неизбежны, я просил, чтобы присутствовал начальник иностранного отдела сухопутных сил, так как он хорошо знал, как надо шпионить.
Только Осима [японский военный атташе] был частым и желанным гостем в моем офисе; я с нетерпением ожидал его визитов, так как был рад подобной возможности получить информацию об их войне на Китайском театре. Во время их официального визита к нам под Рождество 1937 г. он сказал мне, что, по его мнению, они все еще могут захватить Нанкин (его захват был неизбежен) и что тогда они будут должны завершить войну с Китаем, придя к компромиссу любой ценой. Он был прав, но, к несчастью, события пошли другим путем, поскольку Токио не разделял его взглядов и не мог понять, что войне на огромных пространствах не будет конца, если победитель не удовлетворится, а будет постоянно выбирать цели и пытаться завоевать еще больше.
С началом китайско-японской войны Гитлер в конце концов списал со счетов проводимую Бломбергом и Рейхенау политику в отношении Китая и отозвал из Китая военную германскую миссию. Бломберг добился от Гитлера, чтобы в Китай послали Рейхенау зимой 1935/36 г.; нашим посредником в отношениях с Китаем был некий господин Кляйн, бывший банкир и агент фирмы Отто Вольфа. Он создал надежду на обширную торговлю с Китаем, при которой они смогли бы поставлять сырье для нашей программы перевооружения в обмен на поставки вооружений и возведение в Китае заводов по производству снаряжения, стрелкового оружия и пулеметов, а также оружейных складов. Рейхенау был должен нанести там визит генералу фон Секту, получить под ключ контракты г-на Кляйна с Чан Кайши и познакомиться с Китаем.