Ибо кто бы мы были без них?
Мы, противники кормчих и зодчих,
В вечном страхе, в холодном поту,
Поднимавшие голову тотчас,
Как с неё убирали пяту,
Здесь, где главная наша заслуга
Усмехаться искусанным ртом,
Как мы все-таки любим...
- Друг друга!
Это все перевесит потом.
ЗАПОЛНЕНЬЕ ПАУЗ
Дано: осенний сад набрякший,
И ненадежный дачный кров,
И дождь, собравшихся обрекший
На краткость дня и сырость дров.
Пейзаж привычный, пастерначий
Шуршанье, холод по ночам,
Хозяин, вынужденный дачей
К метафизическим речам.
В глуши что делать в это время?
В пандан дождю звучит ручей
Речений русского еврея
И возражающих речей.
Из печки выгребают сажу.
Хозяйке холодно. Притом
Дождю, траве, дровам, пейзажу
И всей России за окном
Отнюдь ни холодно, ни жарко
От шевеленья наших губ.
В коротких паузах из парка
Несется шелест, шлеп и хлюп.
И разговора вялый парус
Вотще колышется давно.
Искусство заполненья пауз
Что наша жизнь, как не оно?
Соседка юная случайно
Сюда заходит из сеней.
Ей предпочтительней молчанье
Оно вернее и полней.
И потому, покуда некто
Меж сушек и кофейных чаш
Искал в безвекторности вектор
Она молчала, как пейзаж.
Хвала пейзажу с вечной дрожью
Сырых осин, пустых тревог!
Хвала родному бездорожью
В нем есть возможность всех дорог.
Хвала заезженной пластинке,
Словам, повисшим на губе,
Покуда девушка в косынке
Сидит себе, как вещь в себе.
1993
ПОХВАЛА БЕЗДЕЙСТВИЮ
Когда кончается эпоха
И пожирает племена
Она плоха не тем, что плохо,
А тем, что вся предрешена.
И мы, дрожа над пшенной кашей,
Завидя призрак худобы,
Боимся предрешенной, нашей,
Не нами избранной судьбы
Хотя стремимся бесполезно,
По логике дурного сна,
Вперед - а там маячит бездна,
Назад - а там опять она,
Доподлинно по "Страшной мести,
Когда колдун сходил с ума.
А если мы стоим на месте,
То бездна к нам ползет сама.
Мы подошли к чумному аду,
Где, попирая естество,
Сопротивление распаду
Катализирует его.
Зане вселенской этой лаже
Распад, безумие, порок
Любой способствует. И даже
Любой, кто встанет поперек.
1991
* * *
Все не ладится в этой квартире,
В этом городе, в этой стране,
В этом блеклом, развинченном мире,
И печальней всего, что во мне.
Мир ли сбился с орбиты сначала,
Я ли в собственном бьюсь тупике
Все, что некогда мне отвечало,
Говорит на чужом языке.
Или это присуще свободе
Мяться, биться, блуждать наугад?
То ли я во вселенском разброде,
То ли космос в мое виноват.
То ли я у предела земного,
То ли мир переходит черту.
То ли воздух горчит. То ли слово.
То ли попросту горечь во рту.
1991
* * *
Вечно для счастья детали одной,