– Да ты что, начальник, – поперхнулся Нож, – думаешь, что я заказчика сдам?
– Думаю, да. Я уверен, что тот, кому ты звонил, и тот, кому ты потом отдал дипломат Минина, – один и тот же человек. А в дипломат ты смотрел, уважаемый?
– Не роюсь в чужих вещах, – буркнул Нож.
– Напрасно. Иногда это просветляет ум. Так вот, в дипломате были кое-какие материалы, интересующие нашу организацию, причем не только это управление. Нити оттуда тянутся далеко на Кавказ, в лагеря боевиков... – Соловьев сделал многозначительною паузу. – Тебе, как соучастнику, будет уже другая статья... За терроризм сегодня много дают... Ну а то, что заказчика твоего я рано или поздно возьму – можешь не сомневаться.
На полминуты Нож задумался, затем поднял голову и, посмотрев в глаза Соловьеву, спросил:
– Есть конкретное предложение?
– Конечно. Ты мне сдаешь заказчика, и я отправляю тебя в ментуру. Получаешь ты свои положенные за «убийство на личной почве», придумываешь в чистосердечном признании, чем тебе не угодил Константин Минин, и забываешь раз и навсегда о сотрудничестве с плохими дядями.
– Я отдал дипломат Тугусу Тагиеву. Это зам директора компании «Южный свет» по финансам. Зачем он ему – не знаю! В чужие дела не люблю соваться.
– Что не любишь, молодец, – похвалил его Соловьев, – хотя в этот раз мог бы и сунуться.
– Куда меня дальше? – равнодушно спросил Нож.
– На курорт. В Болгарию, – сострил майор, набрав три цифры по внутреннему телефону. – Слава, забирай клиента, – и, повесив трубку, обратился к Ножу: – Одного я не пойму, на кой черт понадобился весь этот цирк с мотоциклом? Откуда ты знал, что Минин поедет по этой дороге?
– Как только Минин вернулся из Москвы, Тагиев поручил мне следить за ним. Помогали мне в этом два кореша. Скажу сразу: не дави, начальник, не сдам их. Потом мы «жучка» поставили в его тачку. Как раз из нее он и звонил кому-то, забивал стрелку за городом. Мы прикинули – едет с новой «шестеркой» из Москвы. Подстава классическая. Кореша на скорости загнали его тачку на глухую трассу, где заранее стоял я. Дальше ты знаешь. Конечно, вы бы все равно поняли, что это спектакль, но я рассчитывал минимум на неделю. А через неделю тут и духу моего бы не было.
– Твоего духу и так через неделю тут не будет, – прокомментировал опер как раз в ту минуту, когда в кабинет вошел Степанов.
– Я так понимаю, гражданин Нож вам больше не нужен?
– Нет, товарищ майор, – отрапортовал Соловьев, – он полон раскаяния и готов написать чистосердечное признание.
– Пошли, острый, – начальник убойного отдела небрежно толкнул в спину поднявшегося преступника и вывел его за дверь.