— Дядька, — подтверждая мои измышления, сказал, все таки полукровка, отвлекаясь от меня, — я уже вырос!
Меч по-прежнему упирался в ложбинку, не давая не то что двигаться, а и дышать позволяя через раз.
— Да я вижу, что вырос, — проворчал тот, но предусмотрительно продолжать не стал.
Вместо этого подошел ко мне поближе, но не приближаясь, что бы не перекрывать обзор двоим с арбалетами, страхующими своего господина. Полуэльф, даже не поглядев по сторонам, плавно во что-то перетек, ловко сунув короткий меч за спину и отошел, присев на второй обломок бревна.
Дядька скорчил угрожающую харю и спросил сурово:
— Хто таков? Кому служишь?
Это к через х показалось настолько знакомым, что я мгновенно ощутил вкус сала, горилки и незалежности, да и сам дядька поневоле ассоциировался с Тарасом Бульбой. Быстро перебирая все варианты, я не находил выхода. Чтобы я ни сказал, все могло быть использовано против меня, может поэтому я принял решение, о котором в дальнейшем бывало что и сожалел. Я потер еще раз горло и, искоса глянув на ратников, бросился этому эльфийскому выкормышу в ноги:
— Ваша высокоблагородие, — выл я — не велите казнить велите слово молвить.
Вопль мой представлял, что-то среднее, между плачем Ярославны, челобитной и жалобой на произвол и самоуправство. Если вкратце, то я жаловался на пройдоху купца, не особенно упоминая, что он купец, но вставив пару раз похищенного ребенка. Естественно, что я в рассказе был белый и пушистый, а сволочной магриб — седой и волосатый. Странная штука правда, стоит чуть сместить акценты, как из обычного человека, можно получить чудовище; ну и соответственно, наоборот. Поэтому моего вопля оказалось достаточно, чтобы меня начали заинтересованно расспрашивать.
* * *
Я трясся на своем лохматом и блохастом чудовище, под присмотром дохлого и злого солдатика, постоянно покрикивающего на меня, а в башке звучало:
— Мы Красная кавалерия и про нас, былинники речистые ведут рассказ, о том как в ночи ясные, о том как в дни ненастные мы смело мы гордо в бой идем…
Добравшись до большой поляны, где останавливались три повозки хорезмца, солдатики начали кружить по поляне, чуть ли не обнюхивая кусты. Начальник с отсутствующим видом бродил по кустам, пока к нему не подвалил седоусый:
— Милорд, по ходу действительно работорговец получается, — и он поволок его к каким то ямкам в земле.
— Вот, — торжествующе сказал он, — сюда вбивались зацепы, для строптивых пленников.
Полуэльф сидел на корточках, прикрыв глаза и вслушиваясь непонятно во что.
— Это они, — сказал он внезапно открывая глаза. — И мы должны их догнать, до того как они уйдут из приграничной зоны.