— Стоит желать того, что уже потеряно? — спросил он первый тающий снег.
Поковырял лапой кострище.
Луны расходились.
Праздник закончился.
— Давай, решайся, — сказал вожак племени кентавров, — тебе явно с нами. Я знаю, где живут твои сородичи, сфинкс.
— Это хорошо, — ответил Грин, разминая лапы. — Пожалуй, так будет правильно.
Тихим цокотом копыт наполнилась последняя лунная ночь. К берегам далекой реки спешили кентавры, чтобы, миновав ее, уйти в Степи, к южному морю. То прыжками, то в парении следовал за ними сфинкс. Неуверенно, то и дело оборачиваясь.
Пройдя так какое-то расстояние, он резко взлетел ввысь, почти задохнулся от холодного ветра над лесом, спустился в чащу, встрепенулся вдруг, крикнул резко:
— Я остаюсь!
И пошел прочь, обратно, пешком, мотая хвостом, тяжело ставя лапы и всеми чувствами вслушиваясь в воздух.
Потому что где-то, очень далеко, зажегся человеческий огонек.
Сфинксу стало любопытно, что это значит.
Это любопытство было гораздо важнее всех сокровищ мира.
Это был голод яркий, почти физический.
Это было желание тепла.
Где-то ползком, где-то прыжками, двигался лесной зверь, не ориентируясь ни на что, кроме образа маленького хрупкого огонька на светло-желтой сально пахнущей палочке.
Огонек назывался свеча.
Свечой освещали дом.
В доме жил человек. Или люди.
В доме жил кто-то, кто его ждал.
Значит, зверь искал свой дом…?
За образом дома возникло так много всего остального, что сфинкс резко остановился, оглядывая себя со всем сторон.
— Ой! — сказал он вслух и по-человечески. Тут же засаднило горло, отвыкшее от ровных звуков.
— Ой, мать моя ведьма! — всплеснул крыльями, как руками, Рональд Грин и слегка покачнулся, едва не потеряв равновесие.
…сложнее всего было затаиться рядом с крыльцом, стараясь понять, спит мастер Тесс или просто сидит тихо, и даже самому напустить немного сна, чтобы лапой открыть дверь, проскользнуть в внутрь и пристроить свое тело на кровати.
— Как только люди могут спать на этих кроватях! На ветках и то удобнее, — с досадой подумал полу-кот, обтаптывая в одеяле местечко помягче.
А за окнами уже всходило солнце.
* * *
Утро было необыкновенно спокойным — тихое, светло-серое, с прогоревшей свечкой на окне справа и мирным сонным сопением слева на соседней кровати…
Сопением?
Вернулся!
Моментально проснувшись до конца, Тесс распахнул глаза и сел на кровати.
— Грин? — сфокусировал взгляд, разглядел и зажмурился снова. Посмотрел еще раз и заорал. — ГРИН?!!!
— Я здесь, — пробурчал Грин и уткнул нос в лапу.
— Вы — здесь? — рявкнул Тесс. — Вы в каком виде явились?!