Он перешел дорогу следом за нею и нагнал ее на углу Эдли-Креснт.
— Лиза!
— А, Майлз, это ты, привет.
— Лиза, что это все значит? Я видел, как этот дурак Денби… Чего ему надо?
— Да он просто… Мы говорили о Бруно.
— Но он не приставал к тебе?
— Нет-нет. У него какие-то свои неурядицы. Он… хотел пригласить меня пообедать.
— Пообедать?
— Сказал, что хочет видеть меня.
— Видеть тебя? Надеюсь, ты послала его к черту. Оказывается, у него вообще такая наглая манера — явиться и заграбастать…
— Ну хорошо, Майлз, оставим это.
— Нет, не оставим. Ты не согласилась с ним обедать?
— Нет.
— Подумать только, этот несчастный осел еще и сцены устраивает прямо на улице.
— По-моему, он это несерьезно.
— Наверное, пьян в стельку. Нет, ты только вообрази, он захотел с тобой пообедать!
— А что, это выглядит странно, если мужчина хочет со мной пообедать?
— Нет-нет, Лиза, конечно, нет. Я хотел сказать… Ну и дрянь этот Денби, хватает же наглости замахиваться на таких, как ты. Пьянчуга несчастный. Одни шашни на уме.
— Может быть. Я думаю, этим все и объясняется.
— Скажи мне, если он снова начнет приставать.
— Ну, Майлз. Я же не девица викторианских времен. Я могу сама за себя постоять.
— Надеюсь, ты больше не пойдешь туда, на Стэдиум-стрит.
— Я пообещала навестить Бруно.
— Ну, сходи как-нибудь, когда Денби не будет дома. Работает же он когда-нибудь. Или пусть Диана сходит. Старик, наверное, вас и не отличит.
— Диана, да…
Они подошли к дому, Диана, которая поджидала у окошка, как она частенько делала, открыла им дверь.
— Входите, входите, бедные труженики, давайте я вас раздену. Лиза, у тебя плащ совершенно мокрый, что же ты утром не повесила его, негодница, чтоб он просох. Майлз, ты принес мне «Ивнинг стандард»! Вот хорошо, я забыла тебе напомнить об этом; пошли, я растопила камин в гостиной, а сейчас и солнышко показалось, так что можно погасить в нем огонь. Я купила на Фулем-роуд графин для хереса, восемнадцатый век, вам нужно пропустить по глоточку. Посмотрите, что за прелестный хрусталь! И к тому же совсем дешево. Усаживайтесь, у вас обоих такой измученный вид, вы в метро встретились?
— Нет, уже когда вышли из метро, — сказал Майлз.
Он сел. Солнце освещало пестренькую гостиную, которую Диана содержала в непостижимой чистоте. В камине весело горел огонь. На ярком скандинавском столике с керамической мозаикой стоял новый графин с хересом и три стаканчика. Это был его дом.
Диана разлила херес и протянула стаканчик Лизе, которая стояла на пороге гостиной, не сняв шарфа.
— Что-нибудь случилось? — Диана частенько так спрашивала, когда они возвращались вечером домой.