— Ты какая-то другая стала, — в голосе огненной мастерицы слышался упрек. — Раньше, ну, как будто центр. Ну… типа, собирала нас, мирила. А теперь забиваешься в угол и сидишь. Как хомяк.
От неожиданности я рассмеялась — совершенно искренне. Тяжелая атмосфера немного рассеялась. Айне перестала машинально разрисовывать скатерть ручкой, а Этна пересела поближе, перетаскивая вазочку с конфетами к нашему углу.
— Почему именно как хомяк? — спросила я, отсмеявшись.
— Ну… — Феникс потупилась и ковырнула длиннющим ногтем вишенку на пирожном. — У меня раньше хомяк жил. Он сидел целыми днями в клетке и дулся…
— Пока не лопнул, — хохотнула Этна, отбрасывая с лица огненно-рыжие пряди. Феникс вскинулась и состроила еще более обиженное лицо, но глаза у нее смеялись. — Найта у нас тоже скоро лопнет, если еще пару дней посидит дома, взаперти, на маминых пирожках и картошке с грибами. Ага?
— Ага, — осторожно кивнула я. Самое время было рассказать, что сегодня мне придется уехать — скорее всего, надолго. Но язык почему-то не поворачивался. Пожалуй, будь здесь вечно веселая Джайян с ее шуточками и грозным обещанием нагнать меня, куда бы я ни смылась, то смелости сообщить о своих планах хватило бы. Но вчера валькирия в очередной раз «навсегда» рассорилась с Птицей, и теперь они мирились на катке — дольше двух дней ни один конфликт у этой парочки не затягивался.
А я все порывалась сознаться, что уезжаю в Академию, но почему-то никак не получалось, и от этого было ужасно неловко.
— Чего новенького случилось в мое отсутствие? — попыталась я завязать ничего не значащий, но такой уютный кухонный треп. — Энни? Как у тебя дела? Все еще дружишь с Шеаном и Теа?
Феникс отчего вдруг покраснела до ушей и уткнулась в свою чашку. Чай тихонько забулькал, закипая.
— Ну… дружим, да. Они меня звали поехать с ними на море летом. Круто?
— А мама отпустит?
— Конечно! — горячо воскликнула Феникс. — Она же не знает, что их двое, — добавила она тихонько, скромно опуская ресницы.
— В смысле?
— Ну, Найта, не тормози! — фыркнула Этна и потянулась за конфетой. Я машинально проводила подругу взглядом и вдруг поняла, что при всех ее шумных манерах и бескомпромиссных высказываниях она стала другой. Как будто успокоилась. Даже в одежде у нее сейчас преобладали не яркие и агрессивные, а спокойные и темные цвета — зеленый свитер, синие джинсы. Вроде бы и мелочь, но именно из таких мелочей и складывается впечатление. — Когда дочка встречается с одним воспитанным, умным и обалденно симпатичным блондином — это все клево. Родители в восторге и дружно строят планы свадьбы. А если два блондина? — она сделала страшные глаза. — Это же разврат, самый натуральный! Поэтому…