— Вкусно.
— Это вместо "спасибо"?
— Ну, это само собой. Я умею быть благодарным.
— Я заметила.
— А ты мне так и не ответила.
Я непонимающе посмотрела.
— Муж-то есть?
— А это имеет какое-то значение? — Я взглянула на него сурово.
Глеб дёрнул плечом, даже не стараясь спрятать ухмылку.
— Да так, интересуюсь просто… Вдруг заявится и всё дело нам испортит?
— Не испортит. Лучше бы ты о деле и думал, а не о всяких глупостях.
— Так я и думаю. Кофе у нас ещё есть?
Чужой наглости можно было поражаться, но так как Мартынов с места не двигался и только смотрел на меня, пришлось самой встать и налить ему кофе. Еле удержалась, чтобы кофейником его не огреть. Даже удивительно, никогда раньше не испытывала такой злости по отношению к практически незнакомому человеку. А вот этот просто выводил из себя одним своим видом.
— Значит, мужа нет.
— Что ты пристал?!
— Ну, как… — Он расхохотался. — Как говорится, вы привлекательны, я чертовски привлекателен…
— Это кто тебе сказал? Бывшая жена, у которой мозгов нет?
Смех затих, но улыбаться Глеб не перестал и лишь посетовал:
— Вот ведь язва.
Я вернулась к столу и стукнула по столу чашкой.
— В общем, так, если ты ко мне начнёшь приставать…
— То что?
— То я позвоню в милицию. Тебя сдам, как сексуального маньяка, а заодно расскажу обо всей этой истории.
— И потеряешь квартиру.
— Зато от тебя избавлюсь! — Больше не взглянув на него, я направилась в спальню, только пробормотала себе под нос, но так чтобы Глеб непременно услышал: — Навязался на мою голову, мачо провинциальный!
Он рассмеялся, а я хлопнула дверью.
Спустя час я из спальни выскочила, ликуя и размахивая нужной бумажкой.
— Вот!
Глеб, который как раз с интересом разглядывал мои картины, выстроенные рядком возле стены, оглянулся через плечо.
— Что?
— Генеральная доверенность, которую ты оставил своей жене на продажу квартиры! — Я снова бумажкой помахала и посмотрела на Мартынова с торжеством. Мол, игра окончена, дальше водить меня за нос у тебя не получится! Но он совершенно не впечатлился, вместо того, чтобы заволноваться и начать просить у меня прощения за дурацкий розыгрыш, кивнул на картины.
— Ты рисуешь?
— Рисуют дети в детском саду. Я пишу.
— Художница, что ли?
— Да. Глеб, ты слышишь меня? Я доверенность нашла!
— Поздравляю тебя. И что там написано?
— Ты издеваешься?
— Даже не думал. Вот эта мне нравится. Это с нашей крыши?
— Не с нашей, а с моей, — тут же поправила я его. — Ты обещал.
— Да помню.
Доверенность его нисколько не заинтересовала. Я из-за этого расстроилась, присела за стол и ещё разок пробежалась глазами по тексту. По мне, так всё выглядит официально и вполне законно. Даже печать стоит в углу. А Глебу всё равно. Я побарабанила пальцами по столу, разглядывая полоску кожи, появившуюся на мужской спине между задравшейся футболкой и поясом джинсов.