— Ты прописан в Москве! Вот и отправляйся по месту прописки!
— А где прописана ты? Здесь?
Я замолчала. Прописана я здесь не была, по крайней мере, пока. Но это не даёт ему права…
— Ты же москвич! Здесь-то тебе что надо?
— Я не москвич, просто там у меня есть жильё. Какое — никакое. А как появилась возможность, я решил перебраться туда, где потише. А в этом городе мне нравится. Старинный город, красивый, уютный. Надо думать о старости.
Я пренебрежительно фыркнула.
— Тебе всего тридцать три, какая старость.
Глеб вдруг расхохотался.
— Кажется, ты проявила большой интерес к моей скромной персоне.
— Просто мне нужно знать, что за тип появился в моей квартире. Может, ты маньяк?
Он почесал кончик носа.
— Такое мне говорили.
— Ой, замолчи. Хвастун.
— Вот уж чего нет, того нет! Ничего не придумываю, только правду говорю.
Обедать мы сели через час. Всё это время я гордо отмалчивалась, обидевшись на прозорливость Глеба и на то, что он не упускал возможности меня смутить. Мартынов с аппетитом поедал ростбиф и непонимающе посматривал на меня, пока я гоняла по тарелке два листика салата и четвертинку помидоры. В итоге, даже головой качнул и подложил себе мяса.
— Что ты над собой издеваешься? — поинтересовался он.
— Почему это я издеваюсь?
— Не знаю почему. — И пакостно улыбнулся. — Знаешь, как вкусно?
Я не потрудилась ответить. Глеб доел, поднялся и отнёс тарелку в раковину. Я проследила за ним взглядом.
— Никогда не понимал эту привычку худеть, — заявил он, ставя чайник на газ. — И ладно бы что-то лишнее убирали. А то всё нужное исчезает. Я вот думаю…
— А вот я думаю, — невежливо перебила я его, — что ты думаешь о чём угодно, только не о деле!
— Почему? Я всегда о деле думаю. Только это не всегда заметно с первого взгляда.
Я недоверчиво хмыкнула.
— И что же ты думаешь?
— Что нужно найти одну Галкину подружку. Я видел её пару раз, кажется, её зовут Наташа.
— Кажется?
— Ну, или Надя. Что-то на Н.
— Что-то мне не хорошо.
— Это от голода, — авторитетно заявил Глеб. — Я купил курабье, я обожаю курабье. Сейчас мы его с тобой…
— Ты хоть знаешь, сколько в нём калорий?
— Я не предлагаю тебе калории, я предлагаю тебе курабье. Ты знаешь, что это такое? Сладкое, рассыпчатое, тает во рту, а сверху капелька джема…
— Прекрати, — застонала я.
Он рассмеялся.
— Я не понимаю, если ты не ешь, то зачем пироги печёшь?
— Потому что я люблю готовить. Почти так же, как и рисовать. Меня это успокаивает. Это тоже искусство.
Глеб кивнул, соглашаясь. Налил чаю себе и мне, высыпал из пакета в вазочку печенье и снова сел за стол.
— Так где мы будем её искать? — напомнила я ему о сути.