Оказалось, что с нашими новыми шлемами, которые обладали просто удивительными способностями, было возможно не только это. Всё это, конечно, замечательно, но я вдруг понял, что мы принесём в одна тысяча девятьсот пятый год куда больше научных достижений валаров, которые всё свободное время отдавали учёбе и потому наши учёные могли также учиться вместе с их бройлерами. От этого у меня даже голова пошла кругом. Да, мне было чему восхищаться, шастая по "Орбодакеру", ведь этот корабль был по большей части построен не из металла. На его постройку валары пустили куда более простые, но в то же время ничуть не менее прочные материалы. Я и раньше знал, что морские корабли можно запросто строить не из стали, а из железобетона, но когда наши учёные, занимавшиеся как раз именно цементными и бетонными делами, а также различными композитами, кое в чём разобрались то ко мне в комнату однажды ворвался один пожилой дагестанец, полковник авиации и чуть ли не взмолился:
— Коля, дорогой, прикажи нашим конструкторам уже сейчас начать работать над созданием авианосцев. Как лётчик, испытывавший всю нашу палубную авиацию, я заявляю — только так мы сможем разгромить Англию, Францию и особенно Штаты!
— Стоп-стоп, Магомед, не горячись, — принялся я успокаивать нашего друга, отличного парня, — ты о каких авианосцах говоришь? Наверное о новейшей посудине америкосов, которую они назвали "Жёра Буш"? Или о чём-то другом? "Жёра Буш", конечно, неплохой кораблик, но не маловат ли он будет для тебя, Магомед?
Мой друг, уже начавший активно лысеть, отшатнулся и удивлённым голосом спросил:
— Ты считаешь, что авианосец длиной триста тридцать три метра это маленький кораблик? Коля, он несёт на себе девяносто самолётов и вертолётов. Поверь, это страшная сила, целых два авиаполка.
Широко улыбнувшись, я загадочным тоном сказал:
— Магомед, мы построим для тебя не только отличный реактивный самолёт, но ещё и авианосец-тримаран длиной в семьсот пятьдесят метров, который примет в свои ангары штук триста самолётов. Ты прав, без авианосцев нам Англию с её колониальными войсками будет не одолеть, а она наш главный враг. Знаешь, вот теперь я верю, что к пятнадцатому году мы сможем выковать для России такой меч, с которым ей будет не страшен никакой враг, но на тебя будет возложена куда более важная задача.
Моментально согнав с лица мечтательную улыбку, Магомед кивнул и негромко заявил о своих намерениях:
— Знаю, Коля, я постоянно думаю, как отучить наших горцев заглядывать в рот Турции. Она главный враг России и Кавказа.