— Не смогу я теперь жениться на своей суженой, потому что моё сердце принадлежит другой.
Карифа чуть не поперхнулся:
— Ты не сможешь на ней жениться по другой причине. — Он с сожалением поглядел на баранью ногу, от которой вынужден был оторваться, и посмотрел в лицо Авосю.
— По какой? — не понял юноша.
— Князь тебя убьёт, — всё так же, не отводя взора, ответил Карифа.
Авось помолчал и тяжело вздохнул:
— Я так виноват перед ней.
Карифа воззрился на него с изумлением:
— Ты что, вообще ничего не понимаешь?! Она выходит замуж за сына самого Рюрика.
— Но ведь я обещал…
— Интересных ты находишь избранниц, — усмехнулся купец. Парень явно не от мира сего, но нравился он Карифе, и всё тут. — За одну убьют варяги. За другую — хазары.
— Я их не искал, — печально отозвался Авось. А потом, чуть оживляясь, спросил: — Скажи, Карифа, неужели в одном сердце могут уживаться разные чувства к двум девушкам?! Разные, но очень сильные?
— Влюбчивый ты какой, — попробовал пошутить Карифа.
— Нет, правда, разные. Ради одной я… я хотел бы жить. А за другую — готов умереть.
Купец прокашлялся:
— Давай-ка лучше ешь. Доброе вино и хороший кусок мяса — лучшее лекарство от любовных ран.
— Не до еды мне, — махнул Авось. — Пойду лучше пройдусь.
7
Авось вышел на высокий берег Днепра, когда землю начали окутывать сумерки. Он посмотрел в одну сторону, в другую, повздыхал, и вот уже весёлый ветерок с реки растрепал ему волосы. Авось снова вздохнул и всё же улыбнулся. И тогда внимание юноши привлекла мелькнувшая у городских ворот фигура. Авось пригляделся — это был древлянский волхв Белогуб, и он спешил сейчас куда-то в сторону леса. Где-то далеко в лесу выли волки, но вряд ли они решатся подойти близко к городу.
— Куда это он на ночь глядя? — произнёс Авось, глядя на удаляющуюся фигуру. Он, решив проследить за волхвом, быстро добежал до городских ворот, но того уже и след простыл.
— Кто-нибудь сейчас покидал город? — спросил Авось у стражников на воротах. Те отрицательно покачали головами.
— Слишком он быстр для старика, — процедил Авось.
Потом один из стражников, разглядывая Авося с интересом, спросил:
— Это про тебя говорят, что ты одним выстрелом из греческого камнемёта развеял хазарскую конницу?
— А потом признался в любви хазарской принцессе? — словно делясь сплетней, спросил другой.
— Дурни вы, — отозвался Авось, — лучше б внимательней ворота стерегли.
— Говорим же, никто не выходил. В Киеве всё спокойно.
Авось вглядывался в кромку далёкого леса. Сумерки сгущались. И вдруг юноше показалось, что он различил между деревьями какую-то зловещую тень.