Помня о страшной нужде первой зимы, в начале каждой следующей я наполнял припасами две кладовые. Однажды вечером я сидел в своем доме за работой и вдруг услышал, как кто-то пробирается по входному коридору; передо мной появились две маленькие женщины – обе светловолосые, с глубокой ложбинкой на верхней губе. Каждая из них несла мешок с ягодами; когда обе уселись, в моем крошечном домике совсем не осталось места. Тем не менее я встретил их очень вежливо, ведь они были моими самыми первыми гостями. Обе они высыпали свои ягоды и пригласили меня поесть с ними; я в свою очередь принес мясо и жир, но они не стали ничего этого есть. Я поел вместе с ними и с удовольствием слушал весь вечер их оживленную болтовню. Одна из них сказала шутя: «Если люди не следят за своими припасами, могут прийти дурные лисицы и все растащить; но если их вдруг застанут врасплох, они убегают прочь, поджав хвосты»; и после этих слов они смеялись не переставая, пока не начали задыхаться. Я присоединился к их веселому смеху; я чувствовал себя совершенно счастливым. Через некоторое время они ушли, прихватив с собой свои мешки; и тогда мне первый раз пришло в голову, что гостьи мои были зайцами в образе женщин.
На другой вечер, когда я снова сидел за работой, в дом вошли две другие маленькие женщины; но эти были потемнее и с более пышными волосами. Они держались еще приветливее, чем первые, и точно так же высыпали передо мной свои ягоды; я же, как и в первый раз, принес жир и сушеное мясо, которые они поели с большим удовольствием. Закончив трапезу, они сказали: «Эти глупые зайчишки! Если случится им встретить людей, они садятся и смотрят на них – и как же они смешны со своими заячьими губами! А если они пускаются бежать, то стоит людям сказать «итек», как они тут же садятся!» Так мы болтали без конца и очень приятно вместе провели вечер.
Теперь же я хорошо научился бегать и перескакиваю с места на место – всюду, где знаю, что люди только что уехали. Так я и сюда прибежал. Одному тебе удалось застать меня врасплох; вообще-то я, кажется, слышу все. Когда там, за высокими горными гребнями, опускаются на землю куропатки, я всегда слышу, как если бы они были совсем рядом, – но твоих шагов я не слышал».
Первый Салик вынул из-за голенища башмака нож и вручил его рассказчику с такими словами: «Мне нечем больше расплатиться с тобой за то удовольствие, что ты мне доставил». Когда оба они покидали дом, рассказчик сказал: «Сразу после еды я бываю немного не в форме, но проследи все же за мной взглядом» – и убежал. Сразу за домом начинался крутой склон высокого холма, и он поднялся на него стремительно, как мог бы подняться ворон, летящий вдоль склона; едва касаясь земли, он быстро пропал из вида. Но Салик потом часто пересказывал другим занятную историю своего тезки.